Римский орёл. Книги 1-14

Генерал выбранился, и его конь встревоженно вскинул морду. Повозка, нет сомнений, потеряна, а сам сундук слишком грузен, чтобы надеяться дотащить его на руках. Вскрыть же этот дубовый, окованный железными стяжками ящик, чтобы распределить содержимое между легионерами, тоже было практически невозможно, ибо ключ, отмыкавший хитроумный замок, хранился у армейского казначея, а тот отбыл в море на первом из кораблей.

— И что же дальше? — спросил центурион.

Генерал мрачно смотрел на сундук. Он ничего не мог с ним поделать, решительно ничего, а утрата того, что в нем лежало, отбрасывала его в политическом смысле года на три назад. Но тут, в момент нерешительности и мучительного раздумья, совсем рядом прозвучал боевой рог. Легионеры встрепенулись и потянулись к тропе, где было сложено их оружие.

— А ну стоять! Стоять! — рыкнул военачальник. — Приказа двигаться не было, я кому говорю!

Следуя въевшейся в них привычке к повиновению, солдаты, несмотря на близость противника, тут же остановились.

Генерал бросил последний взгляд на сундук и кивнул.

— Центурион! Избавься от этой повозки!

— Избавиться?

— Утопи ее, да. Проследи, чтобы она затонула с верхом, отметь место и следуй за мной. Я позабочусь, чтобы вас дождались. Выполняй!

— Есть.

Сердито хлопнув себя по бедру, генерал повернулся, вскочил на коня и поскакал по тропе. За спиной его снова взревел боевой рог. Зазвенели мечи: конный заслон сражался с авангардом воинства Касволлана.

— Давайте, ребята, — крикнул центурион. — Последний раз поднатужимся! Плечами подпирайте, плечами! Вот так. А теперь — все разом — валите ее!

Повозка стала медленно погружаться в трясину. Бурая болотная вода, проступив сквозь щели в днище, уже облизывала бока сундука.

— Еще разок! Наляжем! Давай!

Последним усилием людям удалось затолкнуть повозку поглубже, и та с негромким бульканьем скрылась из глаз. Секундудругую на темной маслянистой поверхности воды расходились круги, потом она вновь стала ровной.

— Вот и все, парни. А теперь живо уносим ноги. На берегу нас уже заждались.

Выбравшись из топи на твердую почву, легионеры принялись разбирать щиты и копья, в то время как их командир торопливо делал пометки на вощеной табличке. Закончив, он захлопнул планшет и знаком велел солдатам построиться, но, прежде чем маленькая колонна успела двинуться с места, в тумане послышался нарастающий стук копыт. Несколько мгновений спустя мимо пехоты пронеслась горстка всадников. Один из них едва держался на лошади, шкура животного была темнобурой от крови.

Едва римские конники пропали из виду, как в тумане вновь застучали копыта, теперь с куда большей силой. Послышались гортанные крики туземцев, столь дикие и свирепые, что даже самых неустрашимых из римлян пробрал холодок.

— Копья к броску готовь! — скомандовал центурион, и солдаты подобрались, повинуясь приказу.

Гортанные вопли звучали все громче, но враг попрежнему оставался незримым. Лишь в тот момент, когда в серой завесе проступили расплывчатые растущие тени, центурион рявкнул:

— Бросай!

Легионеры, все разом, метнули копья; те, взлетев, описали дугу и пропали из виду, разя утративших бдительность бриттов. Мгла разразилась воплями, стонами, истошным ржанием раненых лошадей.

— В колонну по одному! — скомандовал центурион. — Быстрым шагом марш!

Маленькая колонна потекла по тропе, центурион, постоянно оглядываясь, шагал рядом. Метательные Копья нанесли бриттам ущерб, и потому они сделались осторожнее, однако через минутудругую за спинами римлян опять послышался стук копыт. Чтото негромко чмокнуло, и один из легионеров ахнул от боли: из спины его торчало древко стрелы. Пытаясь набрать воздуху в легкие, солдат упал на колени, потом повалился ничком.

— Бегом!

Звякая снаряжением, легионеры перешли на трусцу, а из тумана вылетали все новые и новые стрелы. Враг стрелял наугад, однако стрелы шли густо, и отступающая колонна беспрерывно редела, один за другим римляне падали на тропу. Раненые, неспособные бежать дальше, угрюмо обнажали мечи. На возвышенность, где болото уступало место песку и гальке, вскарабкалось лишь пятеро человек. Слабый звук морского прибоя показался им музыкой, легкий сентябрьский ветерок развеял туман, и в сердцах отступающих всколыхнулась надежда, ибо до покачивающейся на волнах лодки оставалось какихто двести шагов. Чуть дальше в море чернела трирема, а остальные корабли римского флота уже превратились в темные пятнышки, скрывающиеся за чертой горизонта.

— Поторопись! — крикнул центурион, бросая свой щит и меч. — Скорее, ребята! Нас ждут!

Мелкий галечник брызгами разлетался под ногами бегущих, позади в очередной раз взревел рог. Бритты тоже увидели море и горячили коней, чтобы не дать беглецам уйти. Стиснув зубы, центурион несся вниз по пологому склону. Шум погони все нарастал, но он не смел оглянуться, ибо малейшее промедление могло стать для него роковым. На корме лодки виднелась фигура, стоящая совершенно недвижно. Это был генерал, ветер рвал с него алый плащ. Еще пятьдесят скачков — и за спиной отчаянно вскрикнули. Копье бритта нашло свою цель.