Рини РОССЕЛЬ

- Да, я голодна. - Она подняла подбородок, словно говоря: ну, попробуй критиковать меня. - Так что из этого? Завтрак должен быть плотным. Надеюсь, вы это знаете.

Он смотрел на нее, не отвечая, пока Белкайн не подал кофе.

- Множество женщин вашего возраста в Калифорнии ограничиваются одним кофе на завтрак. - Нико еще раз обвел девушку взглядом, словно удивляясь ее здоровому аппетиту.

- Я думаю, вы должны быть благодарны мне за то, что я отказалась выйти за вас. По крайней мере у вас не возникло необходимости считаться с моими... моими размерами!

От ужаса Келли прикусила язык. Зачем она напомнила ему о расторгнутом договоре? Самоубийца!

Нико поднял кружку и отпил из нее, пристально изучая свою гостью. Когда он поставил кружку на стол, взор его опять обратился к газете, но усмешка все еще играла на его губах, безмолвно насмехаясь и бесстыдно дразня.

* * *

Нико смотрел в газету и не видел ни одного слова. Когда он наткнулся этим утром на свою бывшую невесту, с ним что-то произошло. Она выглядела лучше, чем он думал. Вчерашний костюм скрывал ее фигуру, но сегодня, в джинсах и обтягивающей футболке, Келли Ангелис оказалась прелестной женщиной, совсем не похожей на тех дам с фигурой, как палка, которых в избытке рождала Калифорния.

Боже правый, он даже помог ей сесть! Это очень странно, если принять во внимание, что его целью было сделать ее жизнь невыносимой. Так что же, черт возьми, с ним происходит?

А сейчас? Ведь он в общем-то, сделал ей комплимент, сказав о помешанных на худобе женщинах. Зачем? Все шло вразрез с его планом. К счастью, она восприняла это как оскорбление, так что ему повезло.

Нужно собраться с мыслями и продолжать мстить, хотя сейчас ему было немного стыдно: ведь Келли Ангелис - хорошенькая женщина, хотя далеко не ангел. Он прокашлялся и перевернул страницу, пытаясь сконцентрироваться на финансовых новостях. Очарование Келли его не касается. Она ему не жена, не невеста, просто сейчас она работает на него. Кроме того, должна понять, что оскорбила его, своевольно нарушив обещание.

Он был впечатлен ее внушительным завтраком. И если честно, даже обворожен, и не мог это скрыть. Однако его улыбку она приняла за сарказм, пусть так оно и будет. Черт возьми! Пропади она пропадом вместе со своей привлекательностью! Это никак не входило в его планы...

- Так, так, так. Что-то вас много.

Нико, не нужно было поднимать глаза, чтобы понять, что пришел его дедушка. Он лишь скользнул взглядом поверх газеты. Плотный мужчина лет семидесяти с ухоженными седеющими волосами моложавой походкой медленно входил в столовую. На нем был обычный темный костюм, строгий галстук и накрахмаленная белая рубашка. Его длинные висячие усы приподнялись в улыбке, а по щекам и вокруг карих глаз, полускрытых под седыми нависающими бровями, разбежалось множество мелких морщинок.

- Дедушка, - улыбнулся Нико, - почему ты решил почтить нас своим присутствием за завтраком?

- Я узнал, что здесь наша маленькая беглянка, - сказал он с греческим акцентом. Все его внимание сконцентрировалось на Келли, он направился прямо к ней. Нико заметил, что девушка густо покраснела. Дед взял ее руку и поцеловал пальцы. - Я должен бы сердиться на вас, мое сладкое дитя. - Он выпрямился, под его густыми усами все еще светилась улыбка. - Однако никто не может отрицать, что Дионисий Варос всегда обращается с леди только с полным уважением. — Он отпустил ее руку, и его улыбка погасла.

- Приношу свои соболезнования. - Он покачал головой и, вытащив четки из кармана брюк, начал перебирать их. - Такая потеря. Такая потеря.

- Спасибо. - Келли закусила нижнюю губу, напряженно вспоминая. - Я не могла видеть вас на похоронах? - спросила она. Нико заметил, что она положила руки на колени.

- Да, только мельком. Я хотел отдать дань уважения другу, но при сложившихся... печальных обстоятельствах... - Он замолчал, и его густые брови многозначительно поднялись. - Я решил воздержаться и не представляться вам, пока не пройдет какое-то время. Разочарование и стыд, обрушившиеся на обе наши семьи, еще слишком свежи.

Нико отложил газету в сторону и откинулся на спинку стула. Келли заметно расстроилась. Как бы сочувственно ни говорил Дион, как бы ни было завуалировано обвинение, он очень ясно дал понять, что она совершила непростительный поступок, причем жертвой стал не только его внук, но и честь обоих семейств. Следует отдать должное деду: старый проповедник знал, как ранить с улыбкой на губах.

Нико решил, что его бывшая невеста достаточно настрадалась к настоящему моменту. Если Дион перегнет палку, она может и убежать.

- Дедушка, садись, - Нико указал на стул. - Ты уже сказал повару, что будешь, есть на завтрак?

Старик скривился.

- Фу на вашу американскую еду, Пал. Я отдал распоряжение приготовить для меня тарелку инжира и тосты.

- Я уверен, что повар скоро не выдержит. Садись. Выпей хотя бы кофе.

Пока Дион усаживался за стол, Нико повернулся к Келли:

- Мой дедушка останется здесь на период ремонта, мисс Ангелис. - Он снова взял газету в руки, решив и дальше игнорировать ее. - Он может стать судьей.

* * *