Rise 2. Эра Света (СИ)

Амарантайн взвизгнула, но бросилась к нему, скользя пальцами за воротник и щупая пульс.

— Раз он без сознания, выкалывание глаз и отрезание рук не потребует анестезии, — философски изрекла Туйон.

— Ага, щас! — прокряхтела медик Рады, пытаясь взвалить его на плечо.

— Ой, положи его! — замахала руками Титания, укладывая два своих груза на его тело и поднимая магией все вместе. Да будут вечно славиться производители одежды, облачавшие военных в крепкое металлизированное волокно!

H-17 обнаружился буквально за поворотом коридора.

— Я стартую, держитесь! — крикнула Нисфорца, пробегая на мостик. Отсек закрылся, стыковочные крепления отщелкнулись, и Рада тут же рванула на максимальном варпе, не щадя стыковочный шлюз станции, которая все равно была обречена.

***

— Говорила мне мама не кататься в лифте, когда в доме пожар, потоп или обстрел с орбиты… — пробормотала Титания, заглядывая в медотсек.

— Уйди! — рявнула Амарантайн, выпихивая ее из своей вотчины. — Ты пилот, вот и иди свой корабль пилотируй! Это мой пациент! Я намерена краснеть и смущаться без твоей помощи!

Титания, хохоча, убежала на мостик.

Маэрлена потопталась в дверях, вопросительно глядя на подругу, но Амарантайн, подумав, отослала и ее. Пиррена совершенно спокойно помогла бы с Виктором, но медику Рады было бы легче лечить чужого мужчину в одиночестве.

Амарантайн перевела дух, собралась с мыслями, повернулась к пациенту и зацепилась взглядом за яркое пятно на настольной лампе.

— Я тоже буду краснеть! Видишь, я уже красный? — чирикнуло пятно.

Медик Рады на это тяжело вздохнула. Если пернатому приспичило понаблюдать, его выгонит только Туйон, а ей надо было побыстрее собраться с духом и приступить к лечению! Ловить его самой тоже не вариант, в погоне за пернатым засранцем Амарантайн только разгромит медотсек.

Виктору не повезло оказаться у задней стенки лифта, на которой был щиток с всякими кнопочками и проводами. Амарантайн медик, а не техник, поэтому в медицинском журнале укажет, что во время обстрела станции из щитка вырвались злые силы, которые нанесли несильное поражение электрическим током, ожог кожных покровов, удар отлетевшей крышкой и глубокую моральную травму. Так ли важны формулировки, когда червоточина закрылась? Кому вообще теперь нужны их отчеты?

В случае подобных повреждений современная медицина предписывала регенераторы, обезболивающие и покой. Обезболивающее и необходимые препараты Амарантайн уже ввела, а для применения регенератора пациента надо было раздеть.

Раздеть.

Мужчину.

Нет, Амарантайн раздевала мужчин, правда, перед этим был конфетно-букетный период, а потом мужчина был совсем не против и сам активно раздевал ее. И вида раздетых пациентов давно уже не смущалась.

Но Виктор никак не хотел оставаться в ее глазах просто пациентом, потому что был стоящим выше по званию. Начальник всегда воспринимается как функция, источник команд, всегда серьезный, собранный и в наглухо застегнутом кителе. И только когда он попадает к тебе на больничную койку, с каким-то диким стыдливым интересом обнаруживаешь, что это тоже живой человек, он там у себя под одеждой голый, и совсем такой же, как ты, не считая половых признаков!.. И довольно видный мужчина. Не старый, и не сказать что лощеный модельный красавчик, но зрелый, сильный, привлекательный. Женщин к таким влечет даже не внешность и харизма мужчины, а какие-то первобытные инстинкты, заставляющие держаться сильного надежного самца. Вздумай Виктор начать открыто ухаживать за Амарантайн, та тут же будет сражена его мужественностью и безвольной лужицей стечет в его объятия. И даже, наверное, Нисфорца задумается, так ли сильно ей нравится «просто друг» Ханс.

Она потянулась к застежкам.

— Помочь? — осведомились с лампы.

— И чем же?

— Лазерный резак могу принести! — предложил Пиц. — И отвертку! И магнитный модулятор! Меня Титания научила!

Амарантайн некстати вспомнила шуточку про отрезание рук и выкалывание глаз, подавила смешок и внимательно посмотрела на птицу.

— Нет, твое задание важнее. Ты единственный, кто подходит для этого. Ты будешь краснеть вместо меня.

— А-а-а, стесняешься? — гнусно захихикал Пиц.

— Да, — серьезно ответила она. — Но мне нужно перестать стесняться, иначе не смогу нормально лечить. Поэтому я лечу, а ты краснеешь, идет?

Птиц серьезно закивал.

Амарантайн снова потянулась к застежкам и осторожно стянула китель, аккуратно отделяя его от обожженной кожи. Простенький психологический трюк помог: стоило переложить ответственность за свои действия на кого-то другого, смущение ушло.

— Я правильно краснею? — уточнил Пиц.

— Правильно-правильно! — кивнула Амарантайн, стягивая с пациента рубашку и начиная водить регенератором по ожогу. Заодно натянула рамку сканера, поискать скрытые повреждения, но ничего такого не было: его вырубило крышкой щитка по голове, остальные повреждения были вторичны. Поправится. Снаружи регенератор подействует, внутри медикаменты справятся.

Она уложила его на спину, стянула сапоги и накрыла одеялом. Стягивать штаны было выше ее сил, тут никакой Пиц не поможет. Еще инъекцию снотворного. Или…