Риша решает!

Ярослав отступает, позволив мне слезть со спинки дивана, и я ухожу из гостиной, даже не взглянув на сцену. Попетляв по первому этажу, добираюсь до уборной и заглядываю в столовую, чтобы наполнить опустевший бокал, но уже просто соком. Возвращаюсь в холл, громкая музыка и веселые крики заставляют тяжело вздохнуть. Мне не очень хочется идти туда, но если сбегу, это будет еще глупее. Детская попытка привлечения внимания. Не мой вариант. Поворачиваюсь к лестнице и удивленно вздрагиваю. На верхней ступени первого пролета сидит Влад, уставившись в телефон.

– Стуки-стуки за себя, – устало усмехаюсь я.

– Я не прячусь, – отвечает он, убирая мобильный.

– Жаль. Я хотела к тебе присоединиться.

– Что-то случилось?

– Нет. Просто голова болит от громкой музыки.

– Понимаю, – смазанно кивает он. – Если хочешь, можем не прятаться вместе.

Конечно, хочу, так у нас обоих будет алиби. Мы не грустим по углам, а общаемся и тоже отдыхаем. Никто не докопается. Поднимаюсь по лестнице и сажусь рядом с Владом, заметив с другой стороны стакан с прозрачной жидкостью.

– А ты отчаянный.

– Это вода, – говорит он и делает пару глотков. – Нам со Стасом…

– …нельзя пить, – заканчиваю фразу, которую слышала уже не один раз. – Он рассказывал.

Неловкое молчание вибрирует в музыкальных басах, и я обвожу взглядом комнату, стараясь придумать тему для разговора.

– Где, – неторопливо произношу я, – вы спрятали родителей?

– Они сегодня ночуют в нашей городской квартире.

– И квартира, и дом. А частного самолета у вас нет?

– Пока нет, – смеется Влад. – Наш дед был не самым честным прокурором, а батя уже тридцать лет работает в строительстве. Они оба любители выпендриться, так что спасибо, что у нас нет башни, конюшни или темницы.

– Темница – звучит не так уж и плохо.

– Но сцена в доме – уже перебор, да? – спрашивает Влад, хитро сощурившись.

– Да, – чуть расслабленнее отвечаю я. – Такого я еще не видела.

– Это мамина идея. В детстве мы обожали устраивать концерты. Она пела, мы со Стасом танцевали, а папа был главным и единственным зрителем.

– Кое-кто и сейчас жить без этого не может.

– Есть такое. Танцы очень много для него значат. Иногда даже кажется, что ничего важнее и нет. Только это может его осчастливить. Полный зал, бьющий в лицо свет, аплодисменты, кубки, звания.

Поворачиваю голову, Влад смотрит на проход в гостиную сквозь пелену задумчивой отстраненности, будто все, что происходит там, от него куда дальше, чем на самом деле. Будто он нарочно хочет отгородиться.

– А для тебя? Разве большая сцена – не ваша общая мечта?

– Ох, Арина, бьешь по больному.

– Я не…

– Брось. Ты ведь уже своя, поэтому можно. А прямолинейность тебе даже идет. Сейчас не так много людей, которые говорят то, что думают.

– Ты точно трезвый?

– Абсолютно, – уверенно отвечает Влад. – Благодаря тебе Стас наконец-то ожил. Спасибо. Я понятия не имел, как вытащить его из этой погребальной ямы, а сейчас он снова в строю, придумывает планы по захвату мира. Не удивлюсь, если через пару месяцев он уедет на очередной конкурс, или соберет новую команду, или еще черт знает что выдумает, лишь бы на месте не сидеть.

– Это ведь… хорошо? – неуверенно спрашиваю я, потому что тон Влада кажется странным.

– Для него – да.

– А для тебя?

– Какая ты проницательная.

– Да ты как бы и не скрываешь того, что тебе все это не совсем по душе.

– Твоя правда. Я не хочу к этому возвращаться и устал делать вид, что это не так. Для меня распад команды шаг вперед, а не назад, как для Стаса. Мы много работали, иногда даже слишком, и я верил в мечту и успех, в брата, в ребят, но… – Он печально хмыкает. – Знаешь, Арина, иногда мы отлично умеем себя обманывать для того, чтобы близким было хорошо, даже если нам самим от этого плохо. Дилемма.

С пониманием киваю и делаю глоток сока, чтобы сбить сухость в горле.

– Стас в курсе?

– Да, – отвечает Влад. – С недавних пор у нас снова нет секретов друг от друга, но… нам пора разлепиться, что ли. Пожить каждому своей жизнью.

Он поглядывает на меня, и я вижу бесконечную усталость. Если для Стаса окончание карьеры – катастрофа, то для Влада все по-другому. Это свобода.

– Уверена, вы справитесь. Даже если разлепитесь. И каждый сможет найти свое «хорошо».

Влад улыбается мне, и я отвечаю ему такой же теплой и простодушной улыбкой, потому что сказанное – чистая правда.

– Спасибо, Арина.

– На здоровье. В конце концов, у тебя праздник, мне положено говорить приятные вещи.

– А я-то думал, ты от души.

– Она у меня в залоге.

– И что ты попросила?

– Рубашку. Вот эту. – Я оттягиваю ворот. – Как тебе? Класс?

– Шикарно, – открыто смеется Влад, и мне приятно, что я смогла его немного повеселить.

Краем глаза замечаю какое-то движение внизу и поворачиваюсь. Леся останавливается на мгновение посреди холла, смыкает губы и широким шагом уходит в соседнюю комнату.

– Черт, – тихо шипит Влад.

– Вы все еще не помирились? – спрашиваю я и только потом вспоминаю, что не должна была об этом говорить. – Блин. Я не…

– Да все нормально, – отмахивается Влад. – Я знаю, что ты нас тогда слышала. Стас рассказал.

– У вас настолько нет секретов?