Риша решает!

– Сядь уже! – смеюсь я. – Не видать тебе «Оскара»!

Он плюхается на стул и упирается локтями в столешницу. Встряхивает волосами, смахивая челку со лба, и мило улыбается. Ну все, начинается гипноз, у которого есть один страшный побочный эффект – разжижающее мозг умиление.

– Значит, все были за тебя рады?

– Не за меня.

– Что? Как это?

– Стас выбрал не меня, – уточняю я, а у самой зубы сводит.

– Почему?! Он что, дебил?!

Опускаю подбородок, правая нога под столом начинает дергаться.

– Я сама отказалась.

Пару мгновений звенит напряженная тишина, и я вскидываю голову, опередив Лешу на долю секунды:

– Скажешь, что дебилка я… убью!

Леша хлопает себя по губам и отклоняется, но через секунду вновь тянется ближе, вглядываясь мне в глаза, и молчит. Это нечестно! Кот в сапогах наверняка украл эту фишку у нашего бельчонка, потому что у него она получается куда круче.

– Ну что ты хочешь, Леш? Я думала, так будет лучше. – Ненадолго снимаю каменную оболочку, потому что сейчас она ни к чему. – Мне нравятся эти занятия, нравится хореограф, да и девчонки тоже. Я решила оградить себя от любых соревнований, потому что не хочу, чтобы все повторилось.

– Но тогда ты всех вынесла, – с гордостью напоминает Леша.

– Ага, – усмехаюсь я. – Спасибо Муратику и его милой маме, которая покупала сыночку новый набор «Лего» за каждую грамоту. Если бы не это, то он бросил бы танцы уже через пару месяцев, а кроме него никто не встал бы в пару со мной.

– Он, кстати, тоже был милым. Особенно его прыщи.

– Точно. А еще картавость и аромат чесночного хлеба изо рта. Мой идеальный партнер.

– Зато, как танцевал… – напевом тянет Леша.

– Как боженька, – хихикаю я, вспомнив те времена с непривычным теплом.

Память странная штука. Одни и те же моменты могут вызывать полярно разные ощущения в зависимости от настроения или ситуации. А может, когда негатив исчезает, это значит, что воспоминание отправилось в дальнюю папку опыта? И если так, то теперь это просто факт, который когда-то случился, и он больше не имеет никакого значения и влияния. Получается, это своего рода освобождение, позволяющее сделать новый выбор, не оглядываясь назад. Мое танцевальное прошлое всегда было тяжелым чемоданом, доверху наполненным чужим презрением и моей злостью, но сейчас в нем словно появилось еще немного места. Даже любопытно, что именно я смогу туда положить.

– Риш… – осторожно зовет Леша.

– М-м?

– Ты не жалеешь, что отказалась?

– Если честно, то после случившегося сегодня… – огорченно опускаю нос. – Я ожидала увидеть клубок змей, где каждая ядовитее предыдущей, но у нас там просто милый и шумный курятник.

– Это значит – да?

– Наверное. Мне хотелось бы выступить, поработать над настоящим номером и показать его на сцене. Мне всегда это нравилось.

– Тогда скажи второму близнецу, что передумала!

– Это будет глупо. Решение уже принято.

Леша молчит, и я поднимаю взгляд. Друг копается в телефоне с особой серьезностью.

– Ты что делаешь? – недоверчиво спрашиваю я.

– Скорую вызываю.

– Только попробуй…

– У тебя приступ неопределенности. Стой там – иди сюда. Это очень опасно, один я не справлюсь.

– Не смей звать сюда остальных! Я в порядке!

– Ну да! Ты всегда так говоришь, когда никакого порядка нет! Мы видели твой танец с близнецом в баре, а потом та горячая беседа в кино. Ты даже на Яра наорала, он наверняка сказал, что-то вроде… О, этот красавчик танцор тебе нравится, я все просек. И ты взбесилась, потому что это правда!

– Нет, неправда! Я его совсем не знаю! А нравилось мне только то, что он так усердно меня упрашивал. Это повышало ЧСВ.

– Куда уж выше, – хмыкает Леша, а я возмущенно приоткрываю рот.

– Знаешь… если бы я спрыгнула со своего ЧСВ на твой айкью, то разбилась бы. Насмерть!

– Нельзя разбиться не насмерть.

– Это неважно! – вскрикиваю я.

– Риша-а-а. – Леша запрокидывает голову.

– Отстань! Ты забыл, о чем мы только что говорили? Комфортное окружение, принятие, любовь к себе. Сам ты в мясорубку, значит, прыгать не хочешь, а меня отправляешь!

– Это разные вещи!

– Совсем нет! Ты не хочешь встречаться с Валей, потому что боишься насмешек, а я не хочу снова скакать по головам, потому что боюсь облажаться с танцем, втрескаться в этого придурка Стаса или, что еще хуже, меня опять начнут выживать из коллектива, который впервые после нашей шайки кажется не таким уж и плохим!

– Ого, – порывисто выдыхает Леша.

– Иго-го! Мы оба защищаемся. Я тебе не мешаю, вот и ты…

– Риша… – В глазах друга сияет мягкий свет доброты, убивающий мое негодование, и я замолкаю. – Знаешь, в чем наше с тобой главное отличие?

– Вижу его в ванной каждый день.