Ришелье

Но все же ситуация в Италии была весьма далека от урегулирования. В течение многих лет испанское правительство стремилось получить помощь императора Фердинанда, но неурядицы внутри страны воспрепятствовали откликнуться на это. Однако весной. 1629 года ситуация в Германии была достаточно спокойной для того, чтобы ему заняться Италией. Он все еще не был готов признать Невера герцогом Мантуанским. К концу мая имперская армия находилась на пути в Милан, а в июне Фердинанд обратился в Мадрвд с призывом к совместным действиям южнее Альпийских гор. Филипп IV говорил Оливаресу: «Я намерен что-либо предпринять против французов, которые заслуживают того, что с ними произойдет». Так как Невер не выказывал желания согласиться с мирным урегулированием, имперская армия опустошила герцогство, в то время как Спинола, хоть и с неохотой, вновь осадил Казаль. Что же касается герцога Савойского, то он не имел ни малейшего желания выполнять условия Сузского договора. К июлю Ришелье убедился в необходимости вмешательства в дела Италии, но не обрел поддержки в Королевском совете. Группа, возглавляемая Марильяком и Берюлем, осуждала политику, чреватую разрывом отношений между Францией и Испанией. Она придавала куда меньше значения поддержанию французского престижа за границей, нежели разрешению проблемы ереси у себя дома.

К ноябрю 1629 года Ришелье настолько упрочил свое величие в совете, что смог добиться решения о возобновлении войны в Италии. Но необходимость возвратить Monsieur из его добровольного изгнания удержала Людовика XIII в Париже. Поэтому командование новой итальянской экспедицией было доверено Ришелье, получившему звание генерал-лейтенанта. В середине зимы он пересек Альпы и при Сузе обнаружил, что ущелье занято войсками герцога Савойского. Узнав, что часть гарнизона Пиньероля была оттуда выведена, он приказал маршалу Креки внезапным нападением захватить город. Город сдался 29 марта, обеспечив французам важную стратегическую базу на самой границе с Пьемонтом.

Падение Пьемонта было событием чрезвычайной важности, так как побудило Людовика XIII сделать выбор между политикой Ришелье и Марильяка. Это раз и навсегда поставило вопрос о мире или войне с Испанией, так как испанцам было нежелательно позволять французам обладать столь важной базой в Италии. Герцог Савойский потребовал возвратить Пиньероль, в противном случае он угрожал открыто перейти на сторону Испании. 13 апреля в своем знаменитом меморандуме Ришелье поставил короля перед выбором: «Не мое дело, — писал он, — говорить о том, должен ли Пиньероль быть возвращен или нет, ибо я слишком мало знаю. Все, что я могу сказать, так это если он будет удержан и укреплен, король… превратится в арбитра и владыку Италии. С другой стороны, если он будет возвращен, король должен навсегда распрощаться с мыслью об Италии». Почетный мир возможен, продолжал Ришелье, но он подвергнет опасности будущее Италии. Альтернативой явится длительная и дорогостоящая война. Прежде чем принять эту линию поведения, необходимо выяснить, сможет ли королевская казна выдержать военные затраты и обеспечить внутренний мир в королевстве. Оставляя решение вопроса на усмотрение короля, Ришелье наталкивал его на мысль — если он выбирает мир, то должен заключить его без промедлений, пока авторитет за границей достаточно высок; если же он предпочтет войну, то должен немедленно напасть на Савойю, забыть о покое, улучшении жизни и реформах в стране.