Ришелье

С политической точки зрения, продажа должностей была опасна, так как король терял контроль над частью своей власти. Ведь у чиновников появилось групповое самосознание и коллективные интересы, которые не обязательно совпадали с тем, чего хотел или в чем нуждался король. Так, существовала тенденция сохранения должностей за относительно немногими семьями, которые стали чем-то вроде четвертого сословия в королевстве. Тот факт, что должности продавались, означал, что они могли легко попасть в руки людей, которым не хватало знаний или способностей, необходимых для выполнения таких функций. Короче говоря, к началу XVII века сложилась ситуация, когда король больше не мог быть уверен, что чиновники, для которых он первоначально создал должности, будут выполнять его волю. Другими словами, продажные должности стали препятствием на пути создания сильного правительства. Так как правительство постоянно нуждалось в финансах, особенно после начала Тридцатилетней войны, появилась необходимость в обходе чиновников посредством должностных лиц, находившихся под непосредственным контролем королевской власти. Это были интенданты (intendans).

Учреждение должности интенданта не было неожиданностью. Появление этой должности в начале XVII века ознаменовало собой кульминационный пункт долгого процесса, при котором центральное правительство рассылало комиссаров в провинции для выполнения определенных специфических задач. Это происходило в XVI веке. При Генрихе III, например, чиновники при Королевском совете (maitres des requetes) отправлялись в поездки с инспекциями, называвшимися chevauchees. Во время правления Генриха IV центральное правительство несколько раз рассылало комиссаров, как, например, в 1598–1599 годах для регулирования сбора налогов (taille). Ими постоянно руководили и поддерживали из Парижа, и их полномочия постоянно расширялись для решения любого рода дел в провинциях. Однако, если интенданты Людовика XIII появились в XVI веке из большого числа комиссаров, по-разному называвшихся, то можно сказать, что в настоящем своем виде они появились в 30-х годах XVII века. Они просто прекратили надзирать за существующими финансовыми чиновниками, — tresoriers de France et elus — и фактически взяли на себя их функции.

Как видим, внешняя политика Ришелье оказалась крайне дорогой. Различными средствами правительство пыталось увеличить свои доходы. Однако ему пришлось преодолеть недостатки своих финансовых чиновников. В мае 1635 года Людовик XIII выразил сильное недовольство тем, что они препятствуют выполнению королевских указов и поручений. Например, в 1630 году казначеи Франции (tresoriers de France) в Бордо протестовали против сбора налогов, пока соответствующие королевские указы не были утверждены местным парламентом. Они действовали правомерно, но во время войны король не мог терпеть такого обструкционизма. Чиновники также были во многом виноваты и в других бедах, с которыми сталкивалось правительство. Как мы видим, налоги были основной причиной народных беспорядков, но более непопулярной была несправедливость при распределении налогов и злоупотребления при их сборе. Так, посланный в Бордо в 1634 году интендант увидел казначеев, которые не имели понятия о налоговой платежеспособности определенных приходов и не меняли распределение налогов в течение шестидесяти лет. Финансовая эксплуатация чиновников правительством в начале XVII века имела катастрофические последствия для их надежности в качестве официальных лиц в финансовой сфере. К 1635 году сборщики налогов выражали недовольство тем, что последующее создание новых должностей вдвое уменьшило ценность существовавших. Они пытались компенсировать убытки, занимаясь казнокрадством, сокращая, таким образом, доходы короля от налогообложения. Сопротивление крестьян налогообложению использовалось королевскими судебными исполнителями как предлог для отказа от сотрудничества с правительством. Это было достаточно плохо в мирное время, а во время войны грозило катастрофой. Королю необходимо было искоренить такие злоупотребления, чтобы получить причитавшиеся ему деньги, уменьшить слабость и беспомощность государства и избежать риска восстаний.