Ришик, или Личная собственность медведя

- Нашел, - хмыкнул брюнет совсем невесело. Его соседка, услышав такие слова, низко-низко опустила голову, беззвучно всхлипывая, обнимая себя за плечи... И Шут, мысленно сматерившись, не выдержал. Оперевшись спиной на стену, он постарался откликнуться ворчливым и недовольным тоном, хотя с языка рвался один мат и сарказм. - А скажи ка мне, Лександрыч... Ты что такое творил с моей соседкой, что она заснула, не долетая до подушки и даже не раздевшись до конца, а?

- Чего? - рокер на том конце провода явно выпал в осадок после такого наезда. -В смысле?..

- В прямом, - невесело усмехнулся Лёха, скривившись в ответ на взгляд подруги детства, полный слез и благодарности. Врать шефу и другу отчаянно не хотелось... Но разве у него был какой-то выбор? - Спит она мертвецким сном, сладко посапывая в подушку. Даже джинсы не стянула.

- Твою ж... - откровенно ругнулся Миха. Дальнейшая его реплика прозвучала действительно как-то виновато. - Она почти не спала ночью после работы. И Рыж наверняка вымотала её своим походом по бутикам.

- А я о чём? - насмешливо откликнулся Шут, прижимая телефон плечом к уху и подкуривая потухшую сигарету. - Ришка итак к графику клуба не привыкла, плюс универ еще... Короче, ухойдокали вы мою стойкую соседку всё-таки. А телефон, по ходу, с голодухи сдох гораздо раньше своей хозяйки.

- Блин, - парень готов был поспорить, что владелец клуба сейчас раздосадовано запустил пятерню в собственную шевелюру, прислонившись пятой точкой к столу в своем кабинете. - Сейчас приеду, заберу её.

- Ага, - почти не наигранно хохотнул Лёха. - Вот выспится они при этом прям ваще-е-е...

- Согласен, - судя по голосу, байкер откровенно поморщился. - Ступил. Но ее предок...

- Да нет его, - фыркнул Шут, глядя на подругу детства, которая вроде бы начала успокаиваться. По крайней мере, она больше не плакала - уже хоть что-то! – С моим синячить усвистели.

- Останься у нее на всякий случай, - невесело попросил Миха. - В универ утром небуди, пускай отдохнет как следует.

- Без проблем, - пожал плечами Шут. И, когда его собеседник отключился, не прощаясь, убрал телефон в карман, медленно затушил окурок в горшке несчастной фиалке, спрашивая холодным, равнодушным тоном. - Теперь довольна?

- Спасибо, - тихо прошептала Риша в ответ.

На нескольких долгих мгновений в небольшой, почти по-спартански обставленной комнате воцарилась неприятная тишина, нарушенная только невеселой ухмылкой Шута, тупо и методично вкручивающего «бычок» в землю.

А затем послышался судорожный всхип. Алексей замер, решив, что ему показалось, но всхлип повторился вновь. А затем еще один и еще... До тех пор, пока Арина окончательно не разревелась.

Сообразив, что лоханулся, Лёшка бегом кинулся на кухню. Перерыв содержимое шкафов, он отыскал-таки материны успокоительные капли с сильным снотворным эффектом, быстро развел их в воде и, подумав, слушая доносящиеся из комнаты рыдания, увеличил дозу вдвое. Вернулся обратно и почти силой всунул стакан в трясущиеся руки своей подруги детства.

Надо признать, что заставить их выпить удалось с трудом...

Ришку трясло так, что ходуном ходили не только руки, а вся она сама!

Ругнувшись, Шут схватил одеяло и просто замотал девушку в него, после чего поднял ревущий «сверток» на руки и усадил к себе на колени, крепко прижимая к своей груди, одновременно боясь навредить ее спине еще сильнее. Но и тут выбора не оставалось - у Арины началась полноценная истерика...

Риш вообще никогда не плакала, не смотря на то, что не умела терпеть боль, была слабой и очень ранимой. Парень ее слез не наблюдал, если честно, лет так уже несколько... Но ведь подобное не могло длиться вечно, верно?

Тем более после такого - чудо, что она вообще еще как-то сдерживалась!

И, скорее всего, дело было даже не в физической боли, а в душевной. Девушка просто не хотела принимать случившееся, а главное, не желала отказываться от Алёхина... И при этом понимала, что по-другому поступить она не может.

Чёрт!

Она ведь реально собиралась расстаться с Лександрычем!

До Шута только сейчас дошла столь простая истина. И ведь соседку уже не отговорить от этого решения, не переубедить, не успокоить, не запретить! Вот же жо...

- Лёш, пусти, - как только истерика стала потихоньку отступать, у Арины стали медленно, но верно закрываться глаза. На ее организм лекарства всегда действовали быстро и сильно, а после такой дозы и подавно. Неудивительно, что она захотела спать еще до того, как на глазах высохли слёзы!

- Сиди уже, - беззлобно хмыкнул Шут, ослабляя хватку, но только совсем чуть-чуть, чтобы ей было легче дышать. Он понимал - отпусти он сейчас девушку, позволь ей подняться, как она тут же без сил грохнется на пол.