Ришик, или Личная собственность медведя

- А не должна была? - ответила вопросом на вопрос, забирая крышечку с журнального столика. Закрутив флакон, убрала его в аптечку и, закрыв крышку, принялась аккуратно складывать полотенце, не глядя в сторону байкера.

Да, я понимала, что нам надо поговорить, что я должна ему обо всем рассказать, признаться, но... Сил не было. Я устала и вымоталась, как морально, так и физически. Последние полторы недели дались мне тяжело, а сегодняшний день и вовсе побил все немыслимые рекорды по плохим новостям и насыщенным событиям.

Кроме того, мысль о том, на что решились мои собственные родственники, никак не желала укладываться в голове...

Миша не ответил. А я просто встала и, не смотря на него, пошла в сторону кухни, чтобы убрать на место аптечку.

Убрала. Но стоило только развернуться, выйти в коридор и сделать шаг по направлению к ванной, меня тут же прижали к стенке, да так резко, что полотенце выпало из рук!

- Не смей себя винить, слышишь? - откровенно злой байкер нависал надо мной, аккуратно удерживая за плечи, но не давая ни шанса освободиться. А когда я попыталась опустить голову, еще и подбородок придержал пальцами. Не знаю, как он догадался, о чем я думаю, но от его взгляда и слов у меня задрожали губы. - Ты не в ответе за своих родственников.

- Да, но... - я попыталась возразить. Да, я понимала, что не в ответе за мысли и действия Аллы и ее брата, и всё-таки... непонятное чувство вины всё равно поселилось где-то в глубине души, накладываясь на муки совести из-за тайны с домогательствами ректора. Не удивительно, что глаза у меня сейчас были на мокром месте, и держалась я лишь чудом.

Чем дольше я думала, тем больше меня терзали мысли из разряда «если». Если бы я не пришла в клуб, если бы не стала виной сговора байкеров, если бы вовремя ушла, если бы не стала ссориться с Леной...

Если бы не это, кто знает, как бы сейчас всё обернулось?

Ругнувшись и треснув кулаком об стену, Миша неожиданно впился в мои губы поцелуем. Требовательным, быстрым, почти жестким, почти грубым...

Мысли о чём-то постороннем ушли так быстро, словно их и не было никогда!

И я ответила. Так, как умела, так, как хотела, не скрывая своих чувств, отвечая на этот жадный поцелуй и чувствуя, как отчаянно становится не хватать воздуха.

Да к чёрту! Я ведь тоже по нему соскучилась.

- Ты моя, слышишь? - с заметным трудом отстранившись, рокер прижался своим лбом к моему, тяжело и часто дыша от плохо сдерживаемых эмоций. - И мне плевать, кто и что сделает и скажет! Риш...

- Мне все равно, - встав на цыпочки и обхватив его руками за шею, коснулась его губ своими, перебив странную, немного непонятную, но приятную для меня фразу.

- Я твоя, Миш. Твоя...

Я так и не поняла, как мы оказались в спальне. Как поднимались по лестнице наверх, как очутились на кровати. Мгновенно вспыхнувшее сумасшествие с легким привкусом горечи казалось нужным именно сейчас. Правильным. Чем-то очень важным и необходимым.

Просто чувствовать его рядом, ощущать его дыхание, его прикосновения, его губы... Всё казалось каким-то призрачным, нереальным сном.

Миша во чтобы то ни стало решил доказать, что я действительно его... А я и не возражала.

- Моя? - хриплый, вкрадчивый вопрос и обнаженного плеча, с которого медленно стянули рубашку, коснулись горячие губы, вызывая приятную дрожь.

- Твоя, - вместо смешка вырывается тихий стон, а в следующее мгновение одежда летит на пол. Не только моя домашняя рубашка, но и его футболка, и я, наконец, могу коснуться его крепкой груди и широких плеч, о чем так давно мечтала.

Особенно сильно мечтала после того, как уговорила упрямого байкера станцевать с остальными парнями стриптиз на девичнике. Очертание сильных мышц, красиво перекатывающихся под загоревшей кожей, долго еще стояли перед моими глазами...

Долго командовать не дают, и мои запястья почти сразу оказались в мягком плену.

Сначала просто в его руках, а затем над моей головой, уже под подушкой, без слов давая понять, что там они и должны оставаться.

Хочу возразить, но быстрая дорожка поцелуев, обжигающая шею, выбивает все мысли из головы.

- Моя? - снова вопрос и медленно, дразнящее прикосновение языка к моей обнаженной груди. Не отвечаю - с губ снова срывается невольный стон, а тело выгибается навстречу откровенным ласкам.

И нет уже ни стыда, ни смущения, ни сомнений... Просто дикий огонь желания, вспыхнувший внезапно и растекшийся по венам, заменивший собою всю кровь разом. Просто жаркие прикосновения, горячие ладони, скользящие по моему телу,

безошибочно отыскивающие самые чувствительные места.

И вопрос. Тот самый сводящий с ума вопрос, от которого внизу живота сводит мышцы. И прикосновения губ и языка, прекращающиеся лишь на мгновение, только для того, чтобы я вновь услышала хриплое:

- Моя?

- Твоя... - собственный голос уже с трудом поддается узнаванию.

И я понимаю, что не лгу. И что не могу на него ответить, не смотря на хоровод бессвязных мыслей, жар во всем теле и почти непрекращающиеся стоны, когда его поцелуи становятся всё откровеннее и откровеннее, опускаясь все ниже и ниже.