Риск

К моему облегчению, гостей не так много. В комнате собрались Малдер с какой-то бледной женщиной (по-видимому, женой), пара лет сорока и еще пара лет тридцати. Мужчина, что помоложе, кажется знакомым, но я понимаю, кто это, только тогда, когда Джейк шепчет мне на ухо:

– Ни фига себе! Это же Тео Нильссон!

Нильссон – один из защитников «Ойлерз», чьи скромный характер и скандинавская внешность сделали его популярным среди фанатов. К сожалению, из-за травмы ноги он выбыл до конца этого сезона.

– Я слышал, что он из Бостона, но не знал, что он в городе, – шепчет мне Джейк. – Вот же круто!

Когда Малдер замечает нас, мнущихся в дверях гостиной, его лицо тут же озаряется.

– Джейк Коннелли!

Я стараюсь не показывать своего недовольства. Я что, пустое место?

– Как здорово, что вы пришли! – восклицает Малдер. – Проходите, проходите. Позвольте мне представить вас. – Он жестом подзывает нас.

Мы знакомимся с остальными. Бледная женщина действительно жена Эда, Линдси. Ее брови такие бесцветные, что кажутся почти белыми. Волосы стянуты в сложные косы на затылке. Она приветствует нас такой же бледной, как и она сама, улыбкой. Затем идут Нильссон, который просит обращаться к нему «Нильс» и его жена Лена, которая великолепно говорит по-английски, хотя и с сильным шведским акцентом. Завершают компанию брат Малдера Дэвид и невестка Карен.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, – говорит немного обалделый Джейк Нильсу. – Я слежу за вашей карьерой. Очень жаль, что вы вот так выбыли из сезона.

– Было тяжело смотреть тот матч, – сочувственно добавляю я. Травмы в хоккее в порядке вещей, но не часто кто-то ломает ногу прямо на льду. – Но, похоже, вы уже идете на поправку.

Блондин кивает.

– Гипс сняли пару недель назад. Сейчас я хожу к физиотерапевту, и господи боже, это невыносимые пытки!

– Могу себе представить, – говорю я.

Нильс смотрит на Джейка.

– Я наблюдал за драфтом, когда ты прошел в первый раунд. Мы с нетерпением ждем тебя в нашей команде в следующем году.

– Я очень рад, что буду играть с вами.

И Джейк с Нильсом начинают обсуждать организацию «Ойлерз». Братья Малдеры тут же присоединяются к ним, и вскоре мужчины медленно перебираются к небольшому бару рядом с огромной террасой.

Серьезно?

Женщины расположились на двух диванчиках у роскошного камина. Я разочарованно наблюдаю, как мужчины говорят о хоккее, и одновременно без всякого энтузиазма слушаю, как Карен болтает о новой студии йоги, которую она недавно обнаружила в Бэк-Бэй.

– О, «Лотос»! – восторгается Лена Нильссон. – С тех пор, как мы вернулись в Бостон, я хожу только туда. Там чудесные инструкторы.

– Надолго вы в городе? – спрашиваю я ее.

– До тех пор, пока Тео не вызовут на сборы. Но я бы хотела остаться здесь навсегда. Мне не хочется возвращаться в Эдмонтон. – Лена выпячивает нижнюю губу. – Там так холодно!

Дамочки продолжают болтать, однако я чувствую себя совершенно неспособной поддержать разговор. Я с тоской смотрю на Джейка, который что-то оживленно обсуждает с Нильсом. Должно быть, ощутив на себе мой взгляд, Коннелли поднимает на меня глаза, и в них горит понимание. Потом он говорит что-то Нильсу и машет мне рукой.

– Детка, иди сюда! Расскажи им о своей теории заговора между Кольски и судьями.

– Извините. – Я радостно вскакиваю с дивана, надеясь, что Линдси и остальные не обидятся на мое столь очевидное желание покинуть их компанию.

Эд Малдер не особо радуется моему появлению, а вот Нильс ведет себя довольно тепло.

– Заговор, значит? Если честно, я сам начинаю думать о том же.

– Другого объяснения просто нет! – отвечаю я. – Вы видели вчерашний сюжет? Было видно, что рефери следит за игрой, но по какой-то причине просто не фиксирует нарушение. И если честно, каждый раз, когда они вот так закрывают глаза на нечестную игру, то лишь оказывают медвежью услугу Ковски. Он быстрый игрок, но не может в полной мере показать свою скорость, потому что его все время сбивают с ног, причем совершенно безнаказанно.

– Согласен, – скептически качая головой, говорит Нильс. – Это действительно очень странно. Тот судья – Макьюэн, да? Да, по-моему, это был Вик Макьюэн… так вот, Ковски и крайний нападающий «Кингз», который ударил его клюшкой, точно были в поле его зрения.

Малдер, кажется, чем-то недоволен, и тоже подключается к нашему разговору.

– Ковски сам инициировал столкновение.

– С его стороны это была лишь обычная защита шайбы, – возражаю я. – В то время как силовой прием игрока «Кингз» мог вылиться в серьезную травму головы.

– Но этого же не произошло, – закатывая глаза, говорит Малдер. – К тому же травмы – часть хоккея, правда, Нильс?

Я стараюсь подавить нарастающее раздражение.

Нильс пожимает плечами.

– В большинстве случаев, да. Но в этой ситуации с Ковски – тут я согласен с Бренной. Есть разница между обычным силовым приемом, и приемом, который может вызвать повреждение мозга. – Он криво улыбается Джейку. – Все еще хочешь играть с нами в следующем сезоне, зная, что рефери могут позволить убить тебя?