Риск (ЛП)

Он деловито постучал по инфовизору и вновь взглянул на меня.

— На твоей голове находится, и ты это почувствуешь, комок клея. Можешь мыть ее как обычно, но не окрашивай, не расчесывай и не дергай волосы в этом месте, и постарайся больше не биться головой. Клей сам сойдет дней через десять, после этого можешь вернуться к обычному поведению.

Я осторожно потрогала пальцем макушку. Врач был прав. У меня в волосах будто застрял комок клея.

— А на плавание ходить можно?

Доктор прищелкнул языком.

— Думаю, ближайшие десять дней тебе лучше держаться подальше от мокрого песка пляжа подросткового уровня, но бассейн должен быть вполне безопасен.

— Спасибо.

— Думаю, мы подержим тебя здесь ночь, — прибавил он. — Но ты сможешь вернуться на подростковый уровень прямо с утра.

Я нахмурилась.

— А нельзя мне вернуться туда сейчас? Моя голова в полном порядке.

— Мы должны сделать еще несколько проверок, прежде чем тебя отослать. Скоро кто-нибудь подойдет и проводит тебя в другую комнату. До свидания, Эмбер.

Доктор вышел из комнаты. Я достала из кармана сложенный инфовизор, постучала по нему, чтобы развернуть, и позвонила Шанне. Через мгновение ее лицо появилось на экране.

— Эмбер, как ты? Где ты?

— Я в медицинском отделении на девяносто третьем уровне.

— Девяносто третий уровень! — в ужасе взвизгнула Шанна. — Что ты там делаешь? На этом уровне вообще есть врачи?

— Меня осмотрел очень милый врач. Скажи, пожалуйста, остальным, что по его словам, я должна остаться здесь на ночь, но увижу всех вас утром.

— Полагаю, тебя накормят белковыми отбросами, — мрачно сказала Шанна.

Она была моей лучшей подругой. Но я начинала думать, что стоило позвонить Прейе или Марго.

— Я должна идти. Меня переводят в другую комнату.

— Сомневаюсь, что вода на девяносто третьем уровне безопасна для питья, — продолжала Шанна. — Должно быть, это ужасно близко к системам мусороочистки на сотом уровне.

— Мне правда пора идти. Увидимся завтра, Шанна.

Я постучала по инфовизору, заканчивая звонок, и скорчила гримасу стене. Шанна была моей лучшей подругой со дня прибытия на подростковый уровень. Родители привели меня в пустую неприветливую комнату, помогли распаковать набор простой одежды и вещей, разрешенных правилами равенства, сказали пару ободряющих слов и ушли. Я немного посидела, чувствуя себя покинутой и одинокой, затем рискнула выйти на поиски коридорной общинной комнаты.

Никогда не забуду того момента, когда я вышла за дверь, и ко мне повернулась угрожающая толпа тринадцатилетних незнакомцев. Я уже собиралась попятиться и сбежать, когда Шанна выступила вперед, засияла улыбкой, излучавшей самоуверенность, и вовлекла меня в разговор, который вела с другой девочкой.

Я до сих пор не понимала, что заставило Шанну в тот день выбрать лучшей подругой меня, а не Марго, Линнет, Прейю или одну из полудюжины других девочек в нашем коридоре. С самого начала было очевидно, что красавица Шанна и атлетичный Форж станут парой и вместе возглавят нашу группу. Сама по себе я бы застенчиво маячила на задворках, а вот будучи лучшей подругой Шанны, оказалась в центре всех мероприятий и вечеринок.

Я была глубоко благодарна за это и ценила все хорошие качества Шанны, но не закрывала глаза на ее недостатки. Шанна могла проявить великодушие и поддержку, но стремилась все время находиться в центре внимания и иногда, не думая, говорила обидные вещи. Этот звонок был типичен для нее: она ужасалась еде и воде на девяносто третьем уровне, не задумываясь, как ее слова на меня повлияют.

Я вновь постучала по инфовизору, чтобы проверить сообщения. Прочитала дюжину добрых пожеланий от друзей, включая Аттикуса и Линнет, напоминание общественной службы о тестовом закрытии межзональных перемычек раз в три месяца и ежедневный отчет о спортивных результатах Синей зоны.

Открылась дверь. Я ожидала, что за мной зайдет человек в медицинской форме, но появилась девушка в дешевом красном топе и юбке. Ее волосы представляли собой массу черных густых кудряшек, плотно окружавших темное лицо, а сама она выглядела лет на семнадцать, прямо как я. Но, вероятно, ее внешность была обманчива. Если девушка работала здесь, то уже должна была пройти лотерею, а значит ей, по крайней мере, девятнадцать лет.

— Привет, Эмбер. — Она заразительно улыбнулась мне. — Я Симона, но все зовут меня Базз.

Я не могла сдержать ответную улыбку.

— Почему Базз?

— Родители утверждают, что малышкой я все время болтала, а если не знала правильного названия того, о чем хотела сказать, то издавала высокий жужжащий звук. Я до сих пор тараторю без умолку.

Она помолчала, изучая меня.

— Я должна отвести тебя в другую комнату. Ты сможешь пройти один-два коридора, или мне привезти кресло?

Я постучала по инфовизору, сворачивая его, убрала в карман и встала.

— Я могу идти.

— Уверена, что тебе не станет плохо и не стошнит? — Базз наморщила нос и вздрогнула. — У меня сегодня уже был пациент с рвотой, и больше не хочется.

— Не думаю, что у меня возникнет слабость или тошнота.

Она кивнула.

— Тогда можешь идти, но предупреди меня, если начнется головокружение.