Риск (ЛП)

Я никогда не была любителем молиться. Маму, конечно, не интересовало ничего, что имело бы отношение к церкви. Моё детство прошло в переездах с места на место, и главное, чему нас учили, — как зарабатывать на благосклонности других. Всё, что я знала о религии, я узнала тогда, когда та доброжелательная соседка потащила нас четверых на воскресную утреннюю службу. Слушая, как уходит мой возлюбленный, мне хотелось, чтобы хоть что-то из этих наставлений прижилось. Было бы здорово иметь что-то, к чему можно обратиться в такое мрачное время неопределённости. У меня никогда не было ничего подобного, с тех пор как я начала хоть что-то осознавать. Я всегда понимала, — Лора Ли не справилась с той задачей, которую она на себя взвалила.

Я села в постели, нахмурившись, думая о словах Кэрри. Младшая сестра сказала мне, что моя собственная мать видела во мне соперника с той минуты, как я достигла половой зрелости. На каком-то уровне это было верно для всех нас. Но я — самая старшая, первая, у кого сформировалось женское тело, которое просто невозможно было скрыть.

Мейсон Монтгомери.

Это имя всегда было рядом, просто большую часть времени я отказывалась думать о нём. Мейсон был не единственным среди многочисленных мужчин матери, кто непристойно смотрел на меня. Он появился в нашем доме, когда я была в средине предпоследнего года старшей школы в душной сельской глуши и задавалась вопросом, что, чёрт возьми, произойдёт дальше. Меня уже лапали самые разные парни, которые всегда оказывались мудаками, но я не позволила ни одному из них оказаться у меня между ног. Причина была проста. Я не хотела закончить жизнь, как мать, которая забеременела в подростковом возрасте, продолжая потом совершать ошибку за ошибкой. Лора тащила за собой вереницу детей, живя жизнью, которую она никогда не хотела.

Нет, я была умнее, чем когда-либо была Лора Ли. По крайней мере, так продолжалось до тех пор, пока Мейсон Монтгомери не уложил меня на спину в кузове своего грязного пикапа.

На тот момент мы были знакомы с ним около месяца. Он всегда был щедр на комплименты и другую подобную ложь. Мейсон выяснил, где я совершаю свои долгие прогулки, и тоже внезапно оказывался там, притворяясь, что это просто случайность. Я знала, — это не совпадение, но всё равно была в восторге. Мейсон не был прыщавым мальчиком. Он был мужчиной, с жёсткой бородой, и пахло от него бензином и табаком.

Мейсон обладал мощной сексуальностью. А я была достаточно наивна, чтобы поверить ему, когда он сказал мне, что не трахал мою мать. Он заверял, что они друзья, а заезжал за Лорой и её красными каблуками три вечера в неделю только для целомудренного, чистого развлечения (например, для мини-гольфа), потому что ему было жаль её.

Сначала мы просто много целовались. Затем я сняла рубашку, и он толкнул свой твёрдый член в мою руку, пока не кончил со взрывным стоном. Но Мейсону быстро надоели мальчишеские игры. Он хотел попасть внутрь. Да поможет мне дьявол, но этот мужчина так околдовал меня, что я не заботилась ни о риске, ни о последствиях. Я просто хотела что-то сделать с пульсацией между ног, и он точно знал, как решить эту проблему.

Я так и не поняла, как про всё узнала Лора. Мейсон уже сбежал, покинув город менее чем через двадцать четыре часа после того, как я объявила ему результат наших развлечений. Я не должна была удивляться, но это всё равно больно задело. Лора впала в депрессию, что было странно для неё. Обычно она с лёгкостью переходила к новому мужчине. Но после того как Мейсон бросил её, не сказав ни слова, она слушала грустные кантри-баллады и плакала, пока у неё не пошла кровь из носа. Так я поняла, что Мейсон лгал мне так же сильно, как я лгала себе.

Однажды поздним весенним вечером Лора вошла в парадную дверь нашего покосившегося арендованного бунгало и направилась прямо к тому месту, где сидела я, склонившись над домашним заданием. Она сильно ударила меня наотмашь, а сёстры ахнули. Она сказала мне то, что мать никогда не должна говорить своей дочери, и я ответила словами, о которых дочь никогда не должна даже думать в разговоре с матерью. В ту ночь девочкам Ли пришёл конец. Мейсон забрал у меня невинность тела, но именно в этот момент я начала терять невинность сердца. Однако это то, что должно было произойти. Иначе я не смогла бы отдать частичку себя в объятия незнакомых людей.

— Трули? — в мою дверь тихонько постучала Стефани.

— Тебе что-то нужно? — немного резко откликнулась я.

— Я слышу сквозь стены, как ты рыдаешь.

Я попытался отдышаться. Я даже не осознавала, как сильно плакала.

«Ты разваливаешься на куски, Трули Ли».

— Извини, — сказала я через закрытую дверь, — у меня застряла заноза.

Она рассмеялась.

— Вы, южанки, так это называете?

Я вскочила с кровати и начала натягивать первую попавшуюся одежду.

— Иногда, но не в случае с Кридом Джентри.

Я слышала, как Стефани неловко шаркала в коридоре. Она пыталась быть другом, даже если это было не в её правилах.

— Хочешь поговорить об этом, Трули?