Риск-менеджмент в эпоху бифуркаций

Разрушения кажущейся стабильности, точнее – метастабильности перенасыщенного потока водяного пара, при расширении в сверхзвуковом сопле, достижение критического перенасыщения с последующим «скачком» конденсации.

Дополнительные воздействия – изменения внешних параметров – статуса и поддержки со стороны главной опоры – СССР.

Возможные просчеты риск-менеджмента (хотя тогда этот термин еще не был в ходу).

Когнитивные искажения восприятия быстро и радикально меняющейся ситуации в экосистеме;

Большая недооценка рисков последствий как материальных, так и моральных;

Потеря устойчивости империи СССР, приведшая в конечном итоге к ее быстрому развалу.

2. Супер бифуркация геополитического масштаба – распад Союза Советских Социалистических Республик!

Мне лично трудно найти аналоги физических процессов этому грандиозному событию.«Событие представляет собой возникновение новой социальной структуры после прохождения бифуркации: флуктуации являются следствием индивидуальных действий». И. Пригожин. «Время, хаос и новые законы природы», 2000.

Как версия, близкая мне как физику, аналогия с неравновесной спонтанной конденсацией. Предтеча – достижение предела терпения на всех уровнях социума («низы не хотят, верхи уже ничего не могут»). Флуктуации как триггер последствий индивидуальных действий, таких, как:

– Попытки неудачного переворота в стиле ГКЧП;

– Почти спонтанные решения в «Беловежской пуще» на «троих»;

– Хаос самообразования отделяющихся республик. Результат – разрушение метастабильности, резкий скачок цен на все, неожиданность новизны «дикого» рынка при отсутствии навыков адаптации к турбулентному постбифуркационному процессу.

С позиций риск-менеджмента глубокая недооценка, да и непонимание новых сильных рисков экзистенциального плана – в прямом смысле этого понятия (от не выживания персоналий до разрушения страны).

Можно привести еще ряд убедительных примеров бифуркаций последних лет, в которые я был затянут как в воронку «аттрактора». Это в частности радикальная постбифуркационное реформирование электроэнергетики России. (см. [3])

Ну и самые свежие события, в которых все мы задействованы в той или иной степени, это:

– Пандемия COVID-19

–Резкое обострение противостояния «Коллективный запад – Россия» в формате принципиального идеологического расхождения в подходе к национальным ценностям и способу существования.

Необходимость кардинального концептуального пересмотра идеологии и методологии риск-менеджмента в такой череде мощных бифуркаций не вызывает сомнения.

1.2 Экспоненциальные технологические изменения. Призрак сингулярности

Нелинейное экспоненциальное формирование развитие новых технологий особенно проявилось в эпоху очередной бифуркации – пандемии COVID-19. Прежде всего, это продемонстрировало радикальное и быстрое погружение социума в проблемы «цифровизации» – от мотивации развития государственных программ цифровизации общества до т.н. простого народа. Кто бы мог представить еще в 2019 г., что такие термины и технологии, как «онлайн»», QR -код, ZOOM, WhatsApp, станут повседневными в употреблении, а гаджеты – мобильным средством общения даже у бабушек, не говоря уже о поколении «Z».

Всего лишь несколько лет назад началось освоение 3, 4, 5D измерений восприятия мира, прежде всего в кино и TV.

Теперь же такие мощные технологии как 3D-печать используется в виде игрушек даже детьми. А это кардинальная трансформация не только в энергомашиностроении, но и в других отраслях. Так медики собираются с помощью 3D принтеров создавать различные человеческие органы – что поражает детерминистский разум консерватора. Искусственный интеллект, роботизация, нано технологии – все это развивается в экспоненциальной степени. Ну и как тут без переосмысления рисков и методологии RM с целью более-менее адекватной оценки скорости и последствии технологической революции.

Так, например, активно продвигается понятие «технологическая сингулярность» (Вернер Виндж. «Грядущая технологическая сингулярность». 1993 г.).

По уже устоявшемуся определению, технологическая сингулярность – это гипотетический момент в будущем, когда технологическое развитие становится в принципе неуправляемым и необратимым, что порождает радикальные изменения характера человеческой цивилизации.

Одним из фундаментальных открытых являются вопросы как о ее существовании, так и времени наступления и темпах роста технологических изменений. (Так Р. Курцвейл, «Сингулярность уже близко», считает, что сингулярность наступит в 2045 г. При этом с возникновением принципиально отличного человеческого разума дальнейшую судьбу цивилизации предвещать невозможно).

Непредсказуемость момента создания и вида новых технологий, невозможность (пока!!! (ГАС)) спрогнозировать все последствия их появления – это, пожалуй, есть новый глобальный и практически недооцененный Риск существования и трансформации социума.