Риск - мое призвание

— Ты слышал когда-нибудь о Фреде Шарма, Гарри? Он же Томас Шерман. Он же… хрен его знает кто.

— Конечно. Кто ж его не знает!

— Я к примеру. Просвети меня.

— Сей момент. Ну, прежде всего, он то в Чикаго, то у нас. Во-вторых, он живет на счет своих баб. В-третьих, он живет исключительно ради баб. Он тянет с одних и отдает другим. Одной рукой берет, другой отдает.

— Как это понимать, Гарри? Он сутенер?

— Нет. Как всем известно, Фредди из тех мужиков, которым баба готова сама заплатить, чтобы лечь с ним в койку.

— Что у него в досье?

— Семь или восемь арестов. И все из-за девок. Все до единого.

— Сколько отсидок?

— Ни одной.

— Странно, что после такого количества арестов он ни разу не отправился за решетку. И как же ему удавалось выходить сухим из воды?

— Ну, Пит, ты же знаешь как оно бывает с жертвами сексуальной агрессии. Сказать полицейскому, что вот этот хмырь лапает тебя в метро одно дело, а повторить то же самое в переполненном зале суда при репортерах — это совсем другое. Да в девяти случаях из десяти девица заберет заявление и постарается поскорее забыть о случившемся.

— Так значит это специальность Шарма — лазить женщинам под юбки?

— Да, либо же он просто именно на этой шалости засыпался. Пару раз его арестовывали за то, что он в темном кинозале шарил по карманам соседей. Этот парень уникальный случай феминомании — я бы так назвал его недуг. Ну возьми его последний привод. Знаешь, за что его взяли? Он присобачил маленькое зеркальце к ботинку, чтобы в автобусе заглядывать женщинам под юбки.

— Гарри, я собираюсь его сейчас навестить в отеле. У тебя ещё что-нибудь есть на него?

— Нет. Но послушай моего совета, Пит. Если ты идешь к нему с подружкой, лучше спрячь её где-нибудь в котельной.

Я поблагодарил Гарри за заботу о моих подружках и, миновав потеющего портье, поднялся по замызганной лестнице на третий этаж.

Подойдя к 312-ому номеру, я остановился и прислушался. Из-за тонкой двери доносился храп. Судя по тембру, храпел мужчина. Я постучал, подождал секунд двадцать и снова постучал. Храп не прекратился. Тогда я постучал в третий раз — так громко, что мой стук мог бы разбудить постояльцев этажом ниже и выше. Но на храпящего это не произвело никакого впечатления.

Тогда я вынул из кармана плотную, запаянную в пластик фотографию Нэнси Эллис, сунул её между дверью и косяком, так что она уперлась в личинку замка, а потом, навалившись всем весом на дверь, резко крутанул ручку вправо и вошел.

На провисшей пружинной кровати, подложив под голову руку, лежал мужчина в помятых штанах, босой и без рубашки. Он был худой, чуть ли не изможденный, со светлыми волосами, темнеющими у корней, с грубовато-красивым лицом — причем под ушами едва виднелись ниточки серповидных шрамов, которые остаются после подтяжки лица. Теперь было ясно, почему Билл Крофорд и Голосистая Энни дали Фреду Шарма лет на десять меньше его истинного возраста — а было ему за пятьдесят.

— Э! — завопил он. — Какого черта?

Я приветливо кивнул ему.

— Что, разбудил вас, мистер Шарма?

— Вы ошиблись дверью, приятель. Я Шерман.

Я закрыл за собой дверь, подошел к стоящему у кровати стулу и сел.

Он с нескрываемым удивлением смотрел на меня.

— Нет, это просто неслыханно! Что вы себе позволяете?

Я продемонстрировал ему свой жетон.

— Селби, — спокойно представился я. — Не горячитесь так, Шарма.

— И чем же вы объясните свое вторжение сюда?

— Плохим воспитанием. Впрочем, лапать девочек в метро — тоже результат плохого воспитания.

Он сел, не спуская с меня вытаращенных глаз, потом спустил ноги на пол, достал сигарету из пачки, лежащей на тумбочке, и израсходовал три спички, прежде чем сумел прикурить.

— Так, ладно, — едко произнес он наконец. — Что я натворил на этот раз?

— Вы знакомы с девушкой по имени Нэнси Эллис?

Он пожал плечами.

— Да разве их всех упомнишь? У меня так много знакомых девушек, что я уж со счета сбился.

Я наклонился вперед.

— Слушайте, Шарма, слушайте меня внимательно. Я провожу расследование убийства. Если вы будете хамить, я заставлю вас пожалеть о том, что вы уехали из Чикаго.

Он недоуменно воззрился на меня.

— А я-то думал… Убийство, говорите? То есть вы полагаете, что я…

— Я задал вам вопрос, Шарма. Ответьте.

— Да, да, я её знаю.

— Вы привели её сюда в прошлый понедельник? Так?

— Да, да. Привел. Но…

— Когда вы видели её в последний раз?

— В тот самый вечер. Больше мы с ней не виделись. Клянусь вам.

— Так, ну и как же вам удалось заманить её в такую дыру?

— Ну, она малость тормозная оказалась. Я сразу понял, что она дура набитая, как только увидел её в баре. И начал ей гнать свою обычную туфту, что, мол, ко мне приглашены две кинозвезды и что сюда в этот уютный тихий отельчик часто наведываются ребята из Голливуда, которые наезжают в Нью-Йорк инкогнито, ну и тэ дэ…

— Ясно.

— Ну, слушайте, разве я виноват, что она оказалась настолько тупа, что поверила во всю эту чушь? Да, я хотел её трахнуть — не скрываю. Но я же её не убивал. Клянусь Богом!

Я вовсе не собирался подвести Шарму к такому выводу, но раз уж он его сделал, я решил сыграть на этом.