Риск - мое призвание

— Ладно. А как я потом выберусь из номера, когда…все кончится?

— Когда все кончится, уноси ноги. До выстрела включи телевизор погромче — любую программу, только без музыки. Лучше всего найди старый фильм или спектакль. Чтоб был любой разговор. Если кто-то услышит выстрел, то подумает, что это по телевизору. Я же знаю, ты не любишь работать с глушителем…

— Да уж, на таком расстоянии…

— После всего выключишь телевизор и уйдешь из номера. Вещи оставишь, все равно там нет никаких меток и документов. А поскольку ружье принадлежит этому болвану из английского посольства, ты и его там бросишь. Полиция быстро определит, из какого окна был произведен выстрел. Так что просто засунь его подальше и делай ноги.

— И куда же мне бежать?

— Сюда. У тебя будет достаточно времени, чтобы скрыться до того, как после возникшей паники полиция нагрянет в отель. И все же убедись, что за тобой нет хвоста. Я буду ждать тебя здесь, даже если Ирасема не успеет вернуться. После этого… — Себастьян улыбнулся, — Получишь остаток и свободен.

Насио стиснул зубы, снова перебирая в уме услышанное. Все выглядело вполне выполнимым, как всегда у Себастьяна, но все же чуточку сложно, слишком сложно — а это Насио не нравилось. В прошлые разы он просто подходил к жертве в баре или на улице, стрелял и убегал. Он понял, что это дело существенно отличается от всех прошлых и что в этом покушении явно замешаны очень большие люди, но тем не менее…

— Ну что? — Себастьян занервничал.

Насио спокойно взглянул на него.

— Ну если хочешь знать мое мнение, то тут ты слишком перемудрил. Если бы ты просто сказал мне, кого надо убрать, и предоставил все остальное мне…

— Нет. Сейчас — нет. Сейчас все будет так, как я сказал; потому что сейчас очень важно, чтобы тебя не повязали и чтобы ты не заговорил. Себастьян, похоже, понял, что означали только то произнесенные им слова: что в прошлые разы это как раз не имело столь большого значения. И добавил извиняющимся тоном. — Ну ты же понимаешь. Люди, завязанные в деле, платят гигантские деньги, желая получить гарантию того, что мы не проколемся, а лучшая гарантия этого — чтобы тебя не повязали. А единственный способ для тебя этого избежать — строго следовать плану. Если ты хочешь что-то предложить, улучшить, ради Бога — я готов тебя выслушать. Но в целом план остается таким, каким я тебе его изложил.

— Что ж, дело может выгореть…

— Ну и лады. — Себастяьн воспринял слова Насио как согласие работать и встал. — Теперь, если хочешь помыться и одеться, то ванна и одежда наверху. Я тебе помогу приклеить усы, подложить подкладки под щеки, ну и наложить прочий грим. Потом можешь поиграть с ружьем в свое удовольствие. А вечером мы снова все прогоним по новой, пока у тебя не отложится в голове все, что тебе надо делать. Шаг за шагом.

— Мысль здравая, — согласился Насио и встал, придерживая одеяло. Он бросил взгляд на женщину, постаравшись сделать это как можно более оскорбительно для нее.

— А ты все что-то молчишь.

Лишь легкий румянец на щеках Ирасемы выдал её негодование от того, что гость так беззастенчиво её разглядывает. Она презрительно улыбнулась.

— Я открываю рот, когда есть что сказать.

Насио продолжал её разглядывать.

— Посмотрим, как оно будет в отеле, — кратко бросил Насио и пошел наверх. Вдруг он остановился и, нахмурившись, обратился к Себастьяну.

— И последний вопрос. Ты все подробно рассказал, что каждый из нас будет делать, чтобы заработать эту кучу денег. Ирасема будет в "Глории" отслеживать для меня клиента. Я буду в "Серрадоре" стоять у окна с ружьем. А ты-то что будешь делать?

Коренастый улыбнулся. В первый раз, похоже, его улыбка была искренней. Кончики пальцев правой руки сложились и слегка потерлись друг о друга типичный бразильский жест.

— Я-то? Я займусь самым главным — обеспечением гонорара.

Глава 4

Буря с короткими перерывами, бушевала над Рио ещё три дня, а потом, внезапно решив, что гористое лицо бразильской столицы уже достаточно вымыто и великолепный город вполне готов для приема высоких гостей с обоих американских материков — двинулась к северу, чтобы обрушить свою мощь на Белу-Оризонти. На улицы тотчас высыпали толпы дворников спешно убирать горы грязи, драные картонные ящики, ошметки водопроводных труб, смытых с горных фавел и разбросанных по всем набережным и мозаичным пешеходным дорожкам прибрежных улиц. Что верно, то верно: уличные дворники сконцентрировали свои усилия лишь на том районе города, где должны были появиться делегации ОАГ, и это было самое правильное решение. В конце концов зачем заставлять бедных жителей Рио вычищать бульвары и проспекты, когда они все равно очень скоро все вокруг замусорят. Кроме того под палящим тропическим солнцем грязь вскоре превратится в легкую пыль и ветер унесет её к подножьям гор или сдует в океан, а коробки и трубы растащат обитатели трущоб задолго до того, как за ними приедут мусорщики и заберут эти сокровища для собственных нужд.