Риск, засада, пистолет

— Извините, Елена Александровна — это кто?

— Наша служащая. Собственно, она у нас и кассир, и смотритель зала, и секретарь, и экскурсовод — по необходимости. Прекрасная женщина и очень добросовестная. — Тут он почему-то снова посмотрел на Веру. Вера с безучастным лицом разглядывала свои наманикюренные ногти. — Так вот, утром Елена Александровна сама открывает зал и, если есть посетители, занимается ими. Сегодня, как всегда, она отключила сигнализацию, открыла дверь и вошла в зал, чтобы форточки открыть, проветрить, цветочки полить… Она, конечно, сразу увидела, что «Талии» нет…

Игорь вздохнул, вытащил из кармана носовой платок и стал вытирать лоб. Я молча ждала продолжения.

— Она сначала растерялась, а потом позвонила мне и Петечке. Петечка раньше прибежал — он совсем рядом живет. И вот мы все собрались, стоим, а ее… нет. Исчезла неведомым образом. Тут я про вас вспомнил, я имею в виду вашу работу, ваш большой опыт, ваши успехи в этом деле и понял, что если кто-то сумеет сделать чудо, то только вы, Татьяна. Вы понимаете? Заехал к Вере, и вот мы вместе — к вам.

Маслов явно и откровенно льстил. Ничего он не знал ни о моей работе, ни о моем опыте, ни о моих успехах. И Вера ему ничего толкового сказать не могла. Она и сама ничего не знала. Видно, надеялся лестью подхлестнуть мое самолюбие. И напрасно. На недостаток самолюбия я не жалуюсь, самолюбия у меня и так вполне достаточно.

— В милицию сообщили?

— Что вы! — Игорь замахал на меня платком, который продолжал держать в руке. — Я, конечно, целиком и полностью доверяю нашей родной милиции, но сроки и огласка — вот что меня волнует! Мне нужно вернуть «Талию» до закрытия выставки, и, самое главное, чтобы никто об этой пропаже не узнал. Вы представляете, что будет с моей репутацией, если поползут слухи, что с моих выставок экспонаты воруют! Между прочим, сейчас я числюсь очень надежным партнером, с которым можно иметь дело. На взаимовыгодных условиях, — гордо подчеркнул он и тут же скис. — А теперь… меня занесут в черный список. И все — репутация, карьера, все будет кончено!

Он снова пустил в дело платок, потом поднял на меня умоляющие глаза.

— Таня, вы понимаете, что на вас вся надежда? На вас, и только на вас. Мое будущее сейчас в ваших руках!

Черт знает почему, но мне нравился этот человек. Было в нем какое-то трогательное обаяние, так что я сказала ему очень мягко:

— Я постараюсь, Игорь. Очень постараюсь. Сами понимаете, обещать можно все, но не все можно выполнить… Я сделаю все возможное. И думаю, что кое-какие шансы у нас есть. А теперь скажите, подозреваете вы кого-нибудь?

— Да кого же? — горестно всплеснул руками Игорь. — Bсе же свои, все вокруг галереи кормимся.

— Дома, под кроватью посмотри, — буркнула Вера.

Игорь вскочил со стула и шагнул к ней.

— Я прошу тебя, Вера! — крикнул он неожиданно тонким голосом. — Я прошу тебя, перестань обвинять Людмилу черт знает в чем! В конце концов, я прожил с этой женщиной четырнадцать лет и знаю ее лучше, чем ты. — Игорь обернулся ко мне и горячо продолжил: — Мало ли что она там угрожала… Да, она женщина горячая и энергичная. Когда она сердится, то наговорить может всякого! Но украсть, да еще так, нет, Люда не способна на такое. Она кристально честный человек…

Вера из своего кресла фыркнула. Я поторопилась прекратить разгорающуюся ссору.

— Понятно, — громко сказала я нарочито спокойным голосом. — О Людмиле мы поговорили. Вера, я приняла к сведению и твое мнение, теперь надо обсудить остальных. Елена Александровна?

Способность Игоря моментально концентрироваться начала меня восхищать. Он уже взял себя в руки и не задумываясь отрицательно покачал головой.

— Невозможно. Она уходит ровно в шесть, а в это время «Талия» была еще на месте. Я сам видел ее в полседьмого, перед уходом. А снова Елена Александровна пришла в галерею только утром. «Талии» к этому времени уже не было.

— С ее слов, — уточнила я.

— Как же я могу ей не верить! Так ведь… э-э-э… так ведь кого угодно можно заподозрить, — растерялся Игорь. — Петечка у нас оставался последним. Значит, он мог взять «Талию», когда закрывал…

— Совершенно верно, мог взять, — согласилась я. — И как вы думаете, взял он ее?

— Ерунда какая-то, чепуха и глупость! Не мог Петечка взять «Талию». Понимаете, он работник нашей галереи. Он ее любит, он ее бережет. И, вообще, зачем ему «Талия»? Куда он ее денет? Это ведь известная скульптура. Она в каталогах есть.

— Но, судя по всему, «Талию» вполне мог украсть кто-то из людей, имеющих постоянный доступ в галерею. Как вы думаете, почему не сработала сигнализация?

— Не знаю, — Игорь растерянно развел руками. — Нам давали гарантию, что если кто-то откроет дверь или окно, то сигнализация непременно сработает.

— А ведь не сработала.

— Не сработала… Может быть, в ней что-то сломалось. Знаете ли, когда дают гарантию, это еще не значит, что ничего не сломается. У нас гарантия обеспечивает только бесплатный ремонт, да и то не всегда.

— Согласна. Сигнализацию мы проверим. Ночью кто-нибудь в галерею приходил? Из своих или чужой?

— Охранник говорит, что никого не было.