Рискни и выиграй!

Очень скоро они привыкли к новому распорядку дня. Сперва Жанна Мари готовила для гостей, потом кормила на кухне завтраком Мэтта и Александра. После уборки на кухне она присоединялась к ним на веранде, где Мэтт проводил большую часть дня, отдыхая, разговаривая с Александром или глядя на море.

Иногда он много общался по телефону по поводу работы. В первый день в их доме Жанна Мари слышала, как он разговаривал с тетей, которую уверял в том, что с ним все хорошо, описывая более оптимистично свое состояние.

– Скоро я поправлюсь и смогу сидеть за рулем, – сказал ей Мэтт.

«Сначала должно наладиться зрение», – подумала Жанна Мари. Но Мэтт не сказал своей тете об этом осложнении.

С каждым днем Мэтту становилось лучше. Он креп, головная боль проходила, и к концу недели двоение в глазах было лишь воспоминанием. Они много разговаривали, и она узнала много нового о его братьях, друзьях, идеях о совершенствовании производства. Он тоже спрашивал ее о родителях, племянниках и друзьях. Когда они обсуждали любимую еду, она запомнила те блюда, которые ему нравятся больше всего. Когда он сказал, что ему нравится голубой цвет, она начала надевать чаще голубые платья.

Александру нравилось вдвое больше внимания. Он приходил к Мэтту, чтобы рассказать, что с ним случилось за день, и спрашивал, когда они опять будут покорять скалы.

– Я никогда не упаду, – сказал мальчик.

– Я тоже редко падал. Это было глупо с моей стороны подниматься в дождь. Запомни это.

– Сегодня нет дождя. Может, мы совершим подъем сегодня? – как-то спросил Александр.

– Я не могу, пока у меня вот это, – ответил Мэтт, поднимая руку в гипсе.

– И полностью не восстановишься. Александр, не приставай к Мэтту, – строго сказала Жанна Мари.

Каждый день мальчик говорил об альпинизме. После первого удачного, достаточно легкого, подъема Александр считал, что может скоро сравниться с Мэттом. И это пугало Жанну Мари. Скорее всего, тогда, разрешив ему подняться, она совершила ошибку.

– Пойдем купаться, – предложила она.

– Мэтт пойдет с нами?

– Ему нельзя, пока у него гипс.

– Тогда я хочу остаться с ним здесь.

– А если я буду на берегу, ты будешь купаться? – спросил Мэтт.

Дважды в неделю приезжали гости, и она не могла ходить с ними. Она смотрела на них, как они шли рядом. Мэтт – немного согнувшись, чтобы лучше слышать то, что говорил ему мальчик. Он так подходил для ее сына. Несмотря на свою потерю, ему нравилось быть с мальчиком.

Но особенно Жанне Мари нравились ночи, когда, после того как они укладывали мальчика и уходил Рене, они вместе сидели на веранде. Говорили, целовались, были вместе наедине. Два раза они ходили гулять вдоль берега моря. Его колено больше не болело.

Тогда она чувствовала себя ближе к нему, чем когда бы то ни было. Его поцелуи были мечтой любой женщины. Его ласки разжигали желание, а слова заставляли трепетать.

Она хотела пойти дальше. Но он пока не заходил дальше поцелуев и ласк. Возможно, ему хватало и этого.

Он никогда не говорил о будущем.

А она всегда думала об этом и боялась.

В среду позвонила Эдриен и спросила, могут ли они приехать и провести день с Александром. Она была рада пригласить их, но, когда повесила трубку, подумала о том, что они скажут, когда увидят здесь Мэтта. Она не могла сказать им о его падении и о том, что здесь он поправляется.

Скрывать это было глупо. Она не хотела, чтобы они знали, просто потому что это их расстроит, ведь они так любили своего единственного сына. Она тоже его любила, но жизнь двигалась дальше. Она сама не знала, что полюбит опять. Или ей все-таки надо хранить все в секрете?

Она не любила сложности и недопонимание. Но ведь она не могла ничего сказать, пока не была уверена в его отношении.

«Может кто-нибудь так целовать и при этом ничего не чувствовать?» – думала Жанна Мари.

В четверг Эдриен и Энтони приехали в десять.

Мэтт сидел на веранде, когда они приехали.

Они удивились, увидев его, но радушно поприветствовали и вопросительно посмотрели на Жанну Мари.

Вчера за ужином Жанна Мари сказала Александру и Мэтту, что они приедут. А также то, что Россе не знают о том, что Мэтт здесь.

Мэтт подозревал, что они также не будут рады, узнав о его чувствах к бывшей жене их сына.

– Мы немного погуляем по городу, потом пообедаем, а потом пойдем на пляж. Александр ведь так любит строить замки из песка. Мы вернемся до обеда, – сказала Эдриен.

– Будете с нами ужинать?

– Я буду рад пригласить вас всех на ужин, – сказал Мэтт.

Жанна Мари взглянула на него и кивнула:

– Я согласна.

Эдриен и Энтони посмотрели друг на друга.

– Слушайся бабушку и дедушку, – сказала Жанна Мари Александру и, улыбнувшись, посмотрела на Эдриен: – Он будет хорошо себя вести.

– Конечно, он же сын Филиппа. – После этих слов они удалились.

Жанна Мари вздохнула.

– И мой тоже, – сказала она им вслед.

– Я думаю, это относилось ко мне.

Она пожала плечами. Жанна Мари так старалась не выдавать своих чувств, но, может, Эдриен что-то поняла? Она посмотрела на Мэтта. Теперь, когда он почти выздоровел, он выглядел хорошо, и она могла часами смотреть на него.