Рискнуть – и победить!

Как ей это удается? Какой контраст между ее деятельной, трудовой жизнью и вечной праздностью богатеньких дамочек, с которыми Люку до сих пор приходилось общаться! И даже с той, которая его вырастила. Когда Люк был еще совсем маленьким, он уже понимал, что его мать тщеславна, поверхностна и заботится только о себе. Он от всего сердца сочувствовал своему отцу, человеку доброму и терпеливому, взявшему ее в жены ради того, чтобы сохранить целостность страны: отец девушки грозил ему восстанием. Их брак представлял собой форму без содержания, наподобие пустой скорлупы, а Люк появился на свет исключительно из-за того, что рождение наследника входило в обязанности королевы. Не случайно у него не было младших братьев или сестер. Его мать удалилась на свою половину дворца и занималась светской жизнью, пока в конце концов не скончалась, когда Люк еще учился в колледже. Его отец правил в стране твердой рукой, но в семейной жизни ему подчас бывало одиноко. Люк всегда любил отца, и смерть его стала тяжелым ударом.

Что сейчас сказал бы ему отец? Люку казалось, что он одобрил бы его стремление к браку совсем иного рода. Люк не хотел, чтобы ему самому и его детям было холодно в собственной семье. Ему нужна женщина, которая сумеет согреть дворец и превратить его в настоящий уютный дом – такой, как дом Анны.

Опять он вернулся к Анне, хотя она здесь, по сути, ни при чем. В кафе говорили, что она открыла свое дело на деньги, доставшиеся ей при разводе. Люк не знал, почему распался ее брак, но сейчас Анна, видимо, живет той жизнью, какую сама выбрала.

А те пять девушек? Все они совмещают работу и дом. В доме каждой из них тоже чувствуется своя индивидуальность. Правда, у них не так уютно, как у Анны, но это потому, что именно здесь он проводит больше времени. Они живут почти как муж с женой.

На какое-то мгновение он позволил себе задуматься: а каково быть мужем Анны? Дело не только в том, что ему уютно у нее на кухне. После того поцелуя Люка все больше преследовали мысли о том, как все могло происходить в спальне. Они так сильно реагируют друг на друга! Но Люк тут же напомнил себе, что способность воспламенить его либидо не значилась в списке его требований к потенциальной невесте. Ему не нужны фейерверки – нужна просто любящая женщина, которая согреет его постель и подарит ему детей.

Сексуальные отношения с Анной только заведут его в тупик. Все это он уже проходил. Нельзя связываться с женщиной, которая сама сказала, что дети – не по ее части. Нужно почаще напоминать себе об этом.

И тут Люк услышал детский плач. Казалось, плач доносится из магазина. Люк поставил пустой стакан на кухонный стол, открыл дверь в коридор и замер на месте. Оттуда, где он стоял, было хорошо видно Анну. Она была одна в комнате, если не считать младенца, которого она держала на руках.

– Мамочка скоро придет, – ворковала она, тихонько покачиваясь и нежно прижимая малыша к себе. – Она забыла твою бутылочку, сейчас принесет. А пока я с тобой побуду.

Люк смотрел на нее, весь дрожа, как будто получил удар куда-то в солнечное сплетение. Перед ним было само воплощение материнской любви! Анна что-то тихонько напевала, баюкая и укачивая малыша, а Люк не мог шевельнуться, словно околдованный. Она явно умела обращаться с грудничками – благодаря то ли инстинкту, то ли опыту. Время от времени она проводила губами по крошечной головенке, покрытой легким пушком, и на ее лице появлялось выражение блаженства.

Одно с другим никак не вязалось. Чутье толкало Люка в одну сторону, но рассудок не находил рационального объяснения. Почему же она говорила, что дети не по ее части?

Может, ей вполне достаточно приласкать при случае чужого ребенка, а своих не надо? Открывшаяся ему картинка прелестна, но обманчива. Чутье снова подвело его.

Люк шагнул назад, в кухню, и Анна заметила это движение. Она обернулась и взглянула прямо на него поверх маленького сверточка, осторожно поддерживая рукой детскую головку. Но как только их взгляды встретились, Люк закрыл разделявшую их дверь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Люк так и не разгадал непонятное поведение Анны. К тому же он решил, что все это его не касается. Его лишь раздражало, что после каждой встречи с другими женщинами он только все больше и больше желает Анну. Это было жестокое и упорное влечение. Все усилия справиться с ним ни к чему не приводили, и следующий круг свиданий Люк прошел словно в тумане. Наконец вечером в среду он еле дотащился до дома после хоккея.

Услышав, как открылась дверь черного хода, Анна обернулась, стоя у плиты, где она разогревала картофельный суп для позднего обеда. После того поцелуя она сторонилась Люка, но сейчас, едва взглянув на его лицо, белое и измученное, разом бросилась к нему.

– Люк, что случилось? Ты выглядишь просто ужасно!

– Вот спасибо!

Он пытался улыбнуться, но улыбка получилась больше похожей на гримасу.

– Что-то случилось на катке, ты покалечился?

– Да нет, – ответил он, рухнув в кресло. – Просто погано себя чувствую.

Анна приложила ладонь к его лбу.