Рискованные игры без правил (СИ)

— Что?! — с недоумением спросил Тимур и уставился на брата. — Твою машину обстреляли?! А еще думаю, почему возле подъезда ее не было? Почему я об этом не знаю?!

Егор махнул рукой, призывая к тишине. Тимур перевел убийственный взгляд на Назарова. Тот поднялся на ноги и старался не смотреть на него. Он полностью пришел в себя.

— Сергей Юрьевич, давайте обойдемся без обыска, — подал голос Ершов.

— Законы я знаю. Для обыска у вас должен быть ордер…

— В исключительных случаях обыск может быть и по постановлению следователя. Он у меня в портфеле, — устало вставил Волков. — И вы об это знаете. Случай исключительный. Назаров, давайте по-человечески? — попросил он. — Все мы тут знаем, что оружие в квартире. Вы сами себе все усложняете. Мы знаем имена нескольких человек, с которыми вы ведете дела, и знаем вашу роль…

— Вы ничего не знаете, — покачал Сергей головой. — Иначе бы этих людей давно доставили в полицию…

— Главное, что вы почти признались в том, что эти люди существуют, — устало вставил Волков. — У нас есть программа защиты свидетелей, подумайте об этом…

— Вы шутите? — с горечью в голосе спросил Сергей.

— Назаров, у нас нет времени препираться с вами. Я всю ночь работал и сильно устал. У вас есть минута, чтобы сообщить нам, где спрятано оружие. В противном случае, мы сами найдем его, узаконим, как доказательство и вы пройдете по всем пунктам вплоть до скамьи подсудимых, — уже строго произнес следователь. — Время пошло.

В комнате наступила тишина. Все смотрели на Назарова, который был напряжен, как загнанное в клетку животное. Тимур с Егором переглянулись и посмотрели на Ершова. Тот вздохнул и покачал головой. Двое сотрудников полиции со скучающим видом стояли в дверном проеме.

— Время вышло. Ваш ответ? — потребовал Волков.

Назаров покачал головой и сказал:

— Вы совершаете большую ошибку, только когда поймете это, будет поздно.

— Поздно для чего? — спросил Ершов.

— На вашем месте, я бы спросил «для кого», — произнес Назаров с недоброй улыбкой.

— Для тебя что ли? — спросил Тимур.

— Нет, для моей женушки, — ответил он и посмотрел на Егора. — То, что вы найдете, не считая оружия, прямо угрожает ей и, возможно, ее матери.

Тот насторожился.

— Не ломайте комедию, — проговорил Волков, теряя хваленое терпение. — Назаров!

— Не понимаю, почему я должен облегчать вам работу, — пожал плечами Сергей. — Работайте, ищите. Вам за это платят зарплату.

Адвокат вопросительно посмотрел на Егора. Он быстро кивнул в сторону пола. Это не ушло от внимания следователя, и он удовлетворительно улыбнулся.

— Ребята, найдите двух понятых, — повернулся Волков в сторону полицейских. — Будем выполнять работу, за которую нам платят зарплату.

Глава двадцать шестая

Настя проснулась, и села в постели. Солнечный свет залил всю спальню ярким светом и показал на полу смятые салфетки. Воспоминания нахлынули на нее и губы сами с собой растянулись в легкой улыбке. Ее грудь до сих пор приятно покалывала от его ласк. Она осторожно потянулась, но ощутив в боку легкую боль, опустила руки и встала с постели.

Настя заметила на столе кухни привычную записку «Доброе утро. Ушел по делам, скоро вернусь». Следующие полчаса ушли на принятие душа и завтрак.

Настя неожиданно вспомнила о письме и, поставив чашку с кофе на стол, последовала в прихожую. Из кармана куртки она достала достаточно объемный конверт, покрутила в руках и попыталась открыть. Он был так плотно заклеен, будто отец боялся, что он случайно мог раскрыться. В углу стояла надпись от руки черными чернилами: «Моей дочери, Ерофеевой Анастасии Леонидовне, передать лично в руки после принятия наследства». Настя пыталась понять, что чувствовала в данную минуту, кроме любопытства. Небольшое волнение. Не думая ни о чем, вместе с письмом она последовала в гостиную, с трудом открыла конверт и села на диван.

Она вытащила стопку бумаг, сложенных вдвое и раскрыла их. Настя увидела листок, написанный почерком отца, и отложила его в сторону. Ее глаза зацепились за остальные бумаги. На них были непонятные ей схемы со стрелками, цифры, даты и адреса. Рядом с адресами напечатаны имена неизвестных ей людей с паспортными данными. Она прошлась глазами еще раз по схеме и ничего не поняла. На следующем листе Настя увидела названия трех банков на иностранном языке, рядом длинные цифры. Она округлила глаза, когда увидела в конце счета суммы, а рядом имя ее отца на латинском языке.

— Что за…, — пробормотала она и взяла другой лист.

На нем опять были схемы, только с другими именами людей и суммами в рублях. Настя поняла лишь одно, что пока ничего не понимала и повернула голову к отложенному листу, письму от отца. Нехорошее предчувствие пронзило ее, когда она уставилась на первые строчки. Настя взяла в руки листок и стала читать: