Рискованные игры без правил (СИ)

— Сначала я поговорю с Сергеем. Потом отдам вам кое-что.

— Кое-что? — спросил Ершов, насторожившись.

— Кое-что, отчего у вас на затылке волосы зашевелятся, — ответила она и потерла продрогшие руки. — Где Сергей?

— Я отведу вас к нему, — ответил адвокат и, бросив недоумевающий взгляд на братьев, повел ее в сторону здания. — Настя о чем речь? Что вы собираетесь нам отдавать?

— После разговора с Сергеем, — строго произнесла она.

— Это поможет расследованию?

— И даже поставит окончательную точку.

Ершов, бросая в ее сторону заинтересованные взгляды, повел к кабинету и прежде, чем открыть дверь, прошептал:

— Настя, обычно посторонних не пускают к допрашиваемым лицам. Мы это делаем потому, что вы можете узнать важную информацию и надеюсь, поделитесь с нами. Все что он скажет, еще будет проверяться не один раз.

— Я же говорила, что у меня есть ответы на ваши вопросы.

— А если эти ответы неверные? Об этом вы подумали?

Нет, об этом она не подумала. После этих слов он открыл дверь и повел ее в душный кабинет. Здесь сидели следователь Волков, а напротив Сергей со сложенными на груди руками.

— Анастасия Леонидовна, речь как раз шла о вас, — произнес следователь. — Адвокат Назарова вышла, поэтому мы не можем с ним ни о чем говорить, но вы можете.

Сергей сидел, всем своим видом показывая, безразличие к происходящему. С тех пор, как она вошла сюда, он ни разу на нее не посмотрел. Ершов опустился на ближайший стул и положил портфель на колени. Настя хотела поговорить с ним, но не знала, с чего начать и она решила начать с правды:

— Сергей, у меня есть папино письмо, в котором есть вся информация о ваших делах…

— Настя, какое еще нафиг «папино письмо»?! — неожиданно взорвался Назаров. — Пришла сюда сказки рассказывать?! Или это какой-то новый метод допроса? — задал он вопрос Волкову, который в ответ приподнял одну бровь.

— Сергей, я знаю обо всем, но я хочу поговорить совсем о другом…

— Если ты действительно все знаешь, то ты еще в большей опасности, чем прежде. Эти два идиота, — указал он на следователя и адвоката, — пока не осознают этого полностью.

Волков хотел отдернуть его за оскорбление, но адвокат жестом сказал промолчать.

— Потому что в отличие от меня не знают содержания письма, — вставила она. — Я прекрасно осознаю, в каком незавидном положении нахожусь. Мог и не говорить…

— Так вы можете опередить вашу жену, сотрудничать с нами и вам бы срок снизили, — предложил следователь. — И жене помогли бы.

— Помочь жене, которую тр. хает другой?! — произнес он со злостью. — Она теперь забота Булатова. Ну, или пусть попросит меня вежливо, может быть, я и назову имена, но не факт.

— Серьезно? — оживился следователь и посмотрел на Настю, не обратив внимания на прозвучавшее грубое слово.

Настя смотрела на Сергея, который снова отвернулся от нее и рассматривал свои руки. Она поняла, что он просто не поверил ей. Что ж, самое время удивить его и остальных.

— Письмо лежало у нотариуса. Я приняла наследство, забрала его и прочитала на следующий день, утром.

— Нет у тебя никакого письма, — сказал Сергей беззаботным голосом. — Это проделки этих двоих, — указал он кивком на следователя и адвоката. Те переглянулись между собой и уставились на Назарова. — Знаю я хитрости, которые используются при допросах…

— А если я тебе назову все имена, то ты поверишь мне? — спросила она в ответ.

— Что за письмо? Это и есть то самое «кое-что», — спросил Ершов. — Где оно?

— Оно у меня, — ответила она, уставившись на сердитый профиль Сергея.

— И что там?

— Только все самое интересное. Вы должны спасибо папе сказать за то, что преподнес вам все на блюдечке. Я не знаю, почему он написал его. Может быть, папа чувствовал свою смерть и решил перед этим «повеселиться», как он выразился в письме. Он велел мне отдать его вам.

— Отдать нам? — спросил следователь.

— В письме указано, что только тому лицу, который в отношении Назарова Сергея Юрьевича будет вести следствие.

— То есть мне, — искренне обрадовался Волков.

— Он знал, что его задержат? — с недоумением на лице спросил Ершов.

— Нет, для этого я должна была сама пойти к начальнику полиции и сказать, что он держит у себя дома деньги. Кстати, они действительно принадлежат всей их «шайке», и оружие, купленное с рук у…, — Настя, задумавшись, замолчала. — Имени того продавца я не помню, но оно есть в письме. После того, как информация подтвердилась бы, я должна была отдать вам остальные бумаги. Что они делали с помощью этого оружия, я не знаю.

— Ничего себе! Откуда ваш отец вообще знает об этом?

— Письмо было написано за три дня до его смерти, — продолжила Настя неуверенно и замолчала.

— Настя? — подал голос Ершов.

— Сергей работал на моего отца. Это мой папа был тем самым человеком, который перепродавал недвижимость, — она снова внезапно замолчала. — Львиную долю этих денег он отправлял на зарубежные счета, в будущем собирался уехать из России. Кстати, деньги так и лежат на тех счетах. Нотариус об этом не узнал, иначе они тоже перешли бы мне по наследству.