Рискуя всем (ЛП)

Звук ключа, повернувшегося в замке, развеял ее мысли. Пальцами свободной руки парень постукивал себя по бедру. Жест выглядел почти нервным.

— Я не вожу сюда девушек днем. И ночью. Свет всегда выключен.

Она не стала скрывать смятение.

— Это должно успокоить?

Он поспешно вдохнул.

— Понятия не имею. А что, успокоило?

— Нет.

— Ну, — он толкнул дверь, — Может оно и к лучшему.

Обняв пакеты покрепче, она последовала за ним. Переступив порог, Сера остановилась как вкопанная.

Расписанные стены. Повсюду. С каждого квадратного миллиметра к ней устремились яркие, кричащие, сочные краски. Столько оттенков, что она не могла сосчитать. Словно в калейдоскопе! Медленно она начала поворачиваться, чтобы остановить взгляд на чем-то одном. Слишком много сцен, слишком много того, что хотелось разглядеть. Некоторые представляли из себя просто абстрактные формы, немыслимым образом втиснутые между безумно красивыми городскими пейзажами. Бруклинский мост. Стадион Янки. Поезд метро, одна половина вагонов которого была идеально нарисована, а вторая – исчезала в огне. Чем дольше она разглядывала картины, тем очевидней для нее становилась их тема. Две противоположности. У этой живописи раздвоение личности. Сере не понадобилось спрашивать, кто их нарисовал. Это было очевидно.

— Поэтому ты не зажигаешь свет?

Она искала его взгляд. От его глубины у нее перехватило дыхание.

— Это только одна из причин.

Подавляя желание продолжить смотреть на Боуэна, Сера прошла в центр гостиной, располагающейся между кухней и коридором, который, как предположила девушка, вел к спальням. Она бросила сумки на пол. Ее рука потянулась к изображению очертаний женского лица. Нахмурившись, она огляделась, поняв, что наброски одной и той же женщины повторяются через каждые пару шагов. Детали не были прорисованы – лишь форма головы и длинные каштановые волосы с ярко-розовой прядью.

— Кто...

— Твоя комната за кухней, — Дрискол ущипнул ее за талию. — Ну все, хватит глазеть.

Серафина потерла место щипка.

— А я и не глазею.

— Ты одна из тех водителей, которые замедляют движение, чтобы посмотреть, как кому-то выписывают штраф, а? — он исчез за дверью, которую она не сразу заметила – прямо за кухней. — Зевака.

— Ты просто пытаешься сменить тему.

Он вздохнул, когда она вошла в комнату.

— Официантки обычно не такие проницательные, божья коровка.

— Парни, как ты, обычно не расписывают стены живописью.

Не успела она моргнуть, как он двинулся к ней, заставив вжаться в стену.

— Парни как я? — расположив ладони над её головой, Боуэн наклонился так, что его дыхание коснулось ее губ. — И что же именно тебе известно обо мне?

Сера осознала свою ошибку. Его шутливая сторона заставила забыть, с кем она имеет дело. А ведь девушка уже стала свидетелем его характера.

— Я ничего не знаю, — прошептала она, позволяя проявиться страху, — Я просто удивилась.

— Удивилась, — медленно повторил Дрискол. — Пока ты здесь, ты должна тщательно следить, что и кому говоришь. Подобные комментарии могут иметь опасные последствия. И тогда мне придется отвечать за тебя. А мой ответ будет крайне некрасивым. Ты поняла меня?

Она кивнула и судорожно втянула воздух, когда Боуэн прислонил к ней бедра. Твердый ствол уперся ей в живот. Боуэн прикусил нижнюю губу и прикрыл глаза – выражение, похожее на муку. «Двигайся же», - молчаливо скомандовала девушка. «Прикоснись ко мне». Когда он так и не шелохнулся, Сера подняла руки и запустила пальцы в его густые взлохмаченные волосы с золотистым отблеском. Со стоном он схватил ее запястья и пригвоздил к стене. Потеря контроля опьяняла. Ей не должно это нравиться, Сера – коп. Способность защититься для нее жизненно важна. Но мысль оказаться в полном распоряжении Дрискола делала ее безумно горячей. Как же соблазнительно.

Его взгляд жадно прошелся по всему ее телу, задержавшись на тяжело вздымающейся груди. Тонкий материал топа не скрывал ничего, делая очевидным, что Сера завелась. Из-за Боуэна. Для Боуэна.

— Прекрати упрашивать меня, — его голос дрожал. — Я на проклятом волоске от того, чтобы поддаться.

Она не понимала. Он же хотел ее, и ее желание не могло быть яснее. К чему сдерживаться?

— Могу я задать вопрос?

— Если я скажу "нет", — видимо, решив немного сдаться, он провел языком по ее верхней губе и застонал, — Это тебя остановит?

— Скорее всего нет.

— Может мне поцеловать тебя, чтобы ты заткнулась? Тебе бы этого хотелось?

Больше походило на утверждение. Поддавшись инстинкту, Сера медленно и уверенно потерлась о него бедрами.

— Давай выясним.

Он грубо выругался.

— Задавай свой вопрос, — прохрипел он в ее ухо.