Рискуя всем (ЛП)

— Вот тебе вопрос поинтересней, — сестра неотрывно глядела на ружье. — С каких пор ты носишь пушку?

— Может обсудим это внутри? Или от жизни с легавым ты растеряла весь здравый смысл?

— Не будь таким, — она кивнула на Серу. — Может представишь нас?

Похоже, его собственническое отношение к Сере не имеет рамок. Он не хотел делиться ею даже с сестрой.

— Это Сера. Мы познакомились в церкви.

— Конечно.

— Слушай, сейчас приду, — нетерпеливо произнес он.

Бросив на него любопытный взгляд, Руби исчезла в квартире. Глубоко вздохнув, Дрискол обернулся к Серафине. Разглядев толику боли в ее глазах, он замер. "Или от жизни с легавым ты растеряла весь здравый смысл?" Молодец. Он даже не мог извиниться, потому что подразумевалось, что он не в курсе о настоящей работе Серы. Черт, она же коп. Боже, в этот момент ему хотелось сгрести ее в охапку и сбежать далеко-далеко. Увести ее туда, где не имело бы значения, кто они. Где ей ничто не угрожает. Вместо этого он провел большим пальцем по ее губам, распухшим от недавнего поцелуя.

— Как ты?

— В порядке, — девушка сделала шаг назад и подобрала с пола белый бумажный пакет, полный бубликов. — Кто она?

Ему послышалась ревность? Сера отлично спрятала ее, но все же не смогла скрыть всю. Одно он знал наверняка. Он жаждал этой ревности. Вряд ли она могла сравниться с его собственной, но по крайней мере означала бы, что Сера не смотрит на него только как на способ подобраться к Хогану.

— Руби, моя сводная сестра – разные отцы.

— О!

— О?

— Хммм.

— Хммм? — Пальцами он приподнял ее подбородок. — Наш с ней разговор будет далеко не милым. Единственное, что поможет мне пройти это – понимание, что в конце него меня будут ждать бублики и ты.

— Почему далеко не милым?

— Потому что я такой.

Она пристально изучала его мгновение, а затем вошла в квартиру. Когда Боуэн последовал за ней, он застал, как с разных концов гостиной Руби и Сера смеряют друг друга взглядами. Если бы он был другим человеком, его даже позабавило бы, что коп под прикрытием и раздраженная бильярдная экс-жульница делят одно пространство.

Дрискол избегал сестры. Даже когда она выяснила, что они родственники – факт, который он пытался сохранить в тайне от нее.

Он не знал, что делать с этими двумя, и это злило, ведь он дорожил обеими. И что самое важное – было совсем неясно, посвятил ли Трой Руби в их план. Придется выяснять по ходу дела, не мог же Боуэн спросить об этом прямо перед Серой. Благо, та почувствовала, что родственникам необходимо поговорить и направилась к своей спальне. Поддавшись импульсу, Дрискол остановил ее и чмокнул в лоб. Парень наблюдал за ней, пока она не скрылась в комнате.

Изучая костяшки пальцев, Боуэн проигнорировал шокированное выражение на лице Руби. Он знал, ей, страсть как, хочется спросить про девушку, поэтому опередил ее:

— Что ты здесь делаешь? Я сказал Трою, чтобы он держал тебя подальше отсюда.

— Когда вы виделись?

Значит она не в курсе.

— Мы же каждую неделю сплетничаем за латте, ты что не знала?

— Пошел ты. Ответь нормально.

Боуэн пожал плечами.

— Ты слишком долго прожила на Манхэттене, Руби-Вторник. Проснись уже.

Ей пришлась не по вкусу увертка, но она не стала настаивать.

— Как ты?

Он расхохотался.

— Пожалуйста, не говори, что ты вломилась ко мне ради светской беседы.

— А что, если так? Мы раньше много общались, — Дрискол молчал. Что она от него хочет? Руби наладила свою жизнь. Ассоциации с ним могут все испортить. Почему она просто не перешагнет через это? — когда мы виделись в последний раз, ты говорил, что все плохо. Что-нибудь изменилось?

Он кивнул на окно.

— Неужели не понимаешь? Что здесь может измениться?

— Мы с Троем могли бы помочь. Просто позволь нам.

Вмешательство Троя не спасет его, уже слишком поздно. Черт, день, когда Боуэн родился – уже тогда было поздно. У него только один вариант. Он согласился помочь полиции, чтобы люди, которые ему дороги, не увязли вместе с ним. Черт, и он любил сестру. Поэтому слова, которые он произнес, причинили физическую боль.

— Я не хочу твоей помощи. Я хочу, чтобы ты потерялась. Исчезни.

— Нет, — ее глаза наполнились слезами. — Так нечестно, Боуэн! Все эти ночи на темных аллеях и парковках в голоде и страхе ты знал, что я твоя сестра. Я просто хочу проводить время с тобой, зная, что ты мой брат.

— Эта информация ничего не меняет.

Она хлопнула ладонью по столу.

— Еще как меняет! Это меняет все. Ты не заткнешь меня! Мы твоя семья.

Он превратился в лед.

— Мы?

Щеки Руби покраснели, но она вскинула подбородок.

— Она просто хочет все наладить. Ты не умрешь, если выслушаешь ее.

Мать. Она говорит об их матери. От мысли, что он увидит ее, внутри все взбунтовалось.

— Так вот, зачем ты явилась? Устроить слезливое воссоединение матери и сына? Теряешь время.

— Эй, она и меня оставила, ясно? — сестра сократила дистанцию между ними и схватила его за руку, но он резко освободился. — И я тоже не совсем все забыла. Но неужели тебе ничуть не интересно? Неужели не интересно узнать, почему она так поступила?

— Мне плевать.