Рисунки на крови

– Конечно. Они сейчас в Техасе. Стив сказал, они сыграли в кофейне в Остине, и народ там просто с ума сходил. Продали там несколько кассет. Может, мне тоже стоит попытаться попробовать поработать в Остине. Ты там был?

– Нет, Хотя оттуда родом один из моих любимых авторов апдеграундпых комиксов. Бобби Мак-Ги.

– Мак-Ги? – Терри нахмурился. – Это не тот мужик, что…

– Он.

– А дом еще стоит па Дороге Скрипок, – раздумчиво сказал Терри. – Мне было только восемь, когда убийства случились. Но я помню. Говорят, в доме нечисто.

– Конечно, говорят. Возможно, так оно и есть. Но его комикс “Птичья страна” был просто гениальный, на уровне Крамба и…

– Один из детей вроде остался в живых?

Кинси подал Терри миску с супом, от которой шел пар.

– Да, остался ребенок. Кажется, пятилетний сынишка. И еще я не знаю, что с ним сталось.

– Готов поспорить, ему порядком досталось. На всю катушку, – сказал Терри, задумчиво хлюпая супом.

– Прошу прощения, могу я получить тарелку такого супа? – произнес спокойный голос с дальнего конца стойки.

Кинси повернулся. Ни он, ни Терри не заметили этого мальчишку раньше. Бар был переполнен, и парнишка сразу вписался – высокий и худощавый, простая черная футболка заправлена в черные джинсы, волнистые светло-рыжие волосы отпущены в хайер и связаны в хвост, открывая костлявое, почти утонченное лицо. На плече у него висел видавший виды серый рюкзак. Выглядел он лет на двадцать и держался так, будто ему было еще меньше, словно он не был уверен в том, что будет здесь принят, и не слишком желает привлекать к себе внимание.

Но глаза притягивали: прозрачные, серые и ледяные, зрачок обведен тонким черным ободком. На худом лице они казались огромными. Глаза бездомного, глаза бродяги, подумал Кинси. Глаза голода.

– Новенький в городе? – спросил Терри с полным ртом лапши.

Парнишка кивнул:

– Приехал на автобусе около часу назад.

– Это уж точно, новенький. – Терри протянул руку. С мгновение мальчишка выглядел озадаченным, потом все же пожал ее. – Я Терри Бакетт. Держу здесь музыкальный магазин, если тебе понадобится что послушать. Есть все что угодно – от “Наин Инч Нэйлз” до Хэнка Уильямса.

– Хэнка Уильямса Старшего, – вмешался Кинси.

– Ну да, старшего. За Боцефусом тебе придется поехать в Коринф – для нас он слишком общеамериканский. А ты кто?

– Тревор Блэк. Обычно я слушаю джаз.

– Ну, кое-что у меня есть.

Терри снова ухмыльнулся мальчишке. После минутного промедления тот нерешительно, как бы для пробы, улыбнулся в ответ. Перед дружелюбием Терри трудно было устоять: он говорил, пока собеседник не начинал отвечать – хотя бы для того, чтобы заставить его заткнуться.

Кинси поставил тарелку супа перед Тревором Блэком – имя казалось смутно знакомым, но он не мог сообразить почему – и забрал доллар парнишки.

– Обычно я ставлю новичку пиво. Но если тебе меньше двадцати одного, я ставлю тебе колу.

Тревор положил в рот ложку с аккуратным свертком лапши.

– Мне двадцать пять. Но я не пью. Лучше колу. – Он пожевал лапшу, потом нахмурился. – По вкусу в точности как “Удлез оф нудлез”.

– Кинси практикует то, что называется “кухня по наитию”, – фыркнул Терри.

– Бульон домашний, – холодно отозвался на это Кинси. – Хочешь назад свой доллар? Кому вернуть?

Терри только нетерпеливо отмахнулся. Тревор как будто обдумывал это пару секунд, потом покачал головой:

– Нет, вкусно.

– Счастлив удостоиться одобрения, – пробормотал Кинси и повернулся, чтобы достать мальчишке кока-колу. За спиной у него снова фыркнул Терри. Закрыв глаза, Кинси несколько раз глубоко вдохнул. Ночь обещала быть долгой.

Час спустя на сцене бушевала “Гамбоу”, Тревор все еще сидел, взгромоздившись на табурет у бара, прихлебывая третью кока-колу, а бар был местом полнейшего хаоса.

Кинси послал местного парнишку Робо собирать деньги у дверей. В свои восемнадцать Робо был на полпути к тому, чтобы стать собственным аптекарем Потерянной Мили – прозвище свое он получил от пузырьков “Робитуссина”, которые крал в аптеках, – но Кинси счел, что, если подсунуть ему пива во время шоу, он вполне в силах посчитать доллары, пометить руки и не прикарманить часть выручки группы.

Клуб был битком набит. Терри и Р.Дж. Миллер, басист “Гамбоу”, пару раз работали с “Потерянными душами?” и уже считались известными. Гитарист был глэм-рок динамо, парнишка по имени Кальвин, который и впрямь весьма походил на героя одноименного комикса, только припанкованного и разодетого. “Гамбоу” выдала заводную композицию, острую, как соус “табаско”, и пьянящую, как пиво “дикси”

С тех пор как команда начала играть, Кинси непрерывно накачивал пиво и поддевал бесконечные крышки с бутылок. Незадолго до того, как иссяк одиннадцатый бочонок “Будвайзера”, Кинси нырнул в заднюю комнату, чтобы подтащить к помосту новый. Бочонки были тяжелыми и неудобными, и когда он спешил, ему случалось вывернуть их с подставки себе на ноги.

– Черт! – с чувством сказал он, когда именно это и произошло.