Рита

Переживания за Риту и новорожденного сына сделали Антонина агрессивным в повседневной жизни, и он просто взял за глотку чинуш из Министерства, когда те начали искать возможность закрыть «Риткины вести» после выхода серии статей про Визенгамот, результатом чего стало существенное изменение состава вышеупомянутого судебного органа.

В итоге их оставили в покое и решили действовать через «Ежедневный пророк», пытаясь в нем опровергать все статьи «Вестей».

Когда Рита вышла из больницы, она сразу же, прихватив сына, появилась в издательстве. Главный, рассказавший ей новости, пребывал в блаженной нирване, в которую впала и сама Рита. Сами того не подозревая, министерские служащие сделали просто фантастическую рекламу только вышедшим на рынок «Вестям», которые продавались вначале только из-за имен журналистов, да под влиянием первого выпуска, где красочно описывалась позорная смерть Волдеморта в пламени дракона.

Правда в статье перепуганная карликовая драконица превратилась в огромную хвосторогу, охраняющую кладку, яйцо из которой зачем-то понадобилось лидеру Темного Ордена, а поместье — в Румынию. Рита даже сгоняла молодое семейство Снейпов в эту самую Румынию за снимками драконицы-героини, спалившей Темного Лорда.

Через год у Северуса и Мэри родилась дочка, которую назвали Анна. Долохов сдержал слово, и они поселились недалеко от особняка и загона с Камиллой.

Когда Константину исполнилось пять лет, он назвал Анну своей дамой сердца и разбил нос Драко Малфою, который посмел посмеяться над ним. А затем Драко повторил опыт друга, объявив своей дамой сердца четырехлетнюю Кристину Блэк — дочь Эммелины и Регулуса.

Братья Пруэтты оставались веселыми холостяками, готовыми избаловать обожавших их детей, и не вылезали из модных салонов, где они стали желанными гостями. Светская хроника была вся на них, а пикантные подробности они получали, скорее всего, за закрытыми дверями некоторых будуаров.

Долохов внезапно увлекся печатным делом. В газету и несколько ежемесячных журналов, которые появились через пять лет, он не лез. Но вот издательство книг его увлекло. Великолепно образованный, знающий благодаря бабушке несколько языков и разбирающийся в маггловской литературе, хотя никогда не признающийся в этом, он даже время от времени сам редактировал понравившиеся ему книги. А выпуск того или иного произведения зависел только от него.

— Анна, — Константин помахал рукой черноволосой кареглазой девчушке, несущейся к нему.

— Мы проводить тебя пришли, ты же будешь мне писать?

— Конечно, буду, — он схватил подружку за руку и потащил ее, чтобы пошептаться.

— Не хмурься, Аня не самая плохая партия для Кости, учитывая, что ее отец — признанный гений, обладатель сотни различных патентов и так далее, — дернула Рита мужа за рукав.

Этот вопрос поднимался уже не раз. Умом Антонин все это понимал и искренне любил малышку, но ее происхождение считал слишком низким для своего единственного ребенка. И одновременно Антонин знал, что, если вдруг у них что-то не сложится, он лично будет наставлять сына на путь истинный.

— Северус, — раздался растерянный женский голос.

— Лили, — протянул Снейп равнодушным голосом, ища в толпе обожаемую дочку.

— Ты тоже кого-то провожаешь в Хогвартс?

— Да, мы пришли Константина Долохова проводить, а наше чадо в следующем году поедет. Извини, Лили. Мне нужно дочь изъять, а то она, не дожидаясь следующего года, в Хогвартс рванет.

— Вот вы где! — мелькнула белоголовая макушка Драко. — Пошли, нужно еще купе найти, — и он потащил Константина к поезду.

Долохов хмыкнул и направился к сыну, таща за собой школьный сундук. Анну в это время подхватил на руки Северус, и она махала рукой Константину, высунувшемуся из окна купе, которое стало совершенно пустым, как только туда зашел Долохов.

Антонин вышел из поезда, махнул рукой Люциусу и обнял Риту.

— О чем думаешь?

— Как он быстро вырос, — Рита посмотрела на двинувшийся поезд.

— Дети быстро растут. Пойдем? Ты не забыла, сегодня Камилле жениха должны доставить?

* * *

Где-то…

— Это опять любовная история, — невероятно прекрасная девушка оторвалась от осмотра платформы.

— Эта игра была забавной, — хохотнул толстяк.

— Я только не понял, Игрок, ты что, совсем не использовал бонусы?

— Почему же, один использовал, — рыжий закинул в рот виноградную ягоду.

— А, понял, книгу. Кстати, а что это за книга?

— Я не всегда был бессмертным, в отличие от вас, — Игрок задумчиво бросил взгляд на платформу. — Когда-то меня звали Аббот Левьер.