Рита - сердце Громовой планеты (СИ)

— Соберись и разжуй их! – потребовала она, но советник, поморщившись, попытался их выплюнуть. Сжав ему челюсть, она зарычала: – Жуй!

Сил на сопротивления у него не осталось и похоже было, что Ризерт просто проглотил их. Следящий за его аурой эранец с удивлением констатировал:

— Он впадает в анабиоз. Теперь мы успеем поместить его в капсулу!

Все с облегчением выдохнули.

— Госпожа Лукашова, а это не тычинки ли тех белых цветочков, что растут по краю плато? – спросил второй высший.

— Да, это они, – ответила она из-за спины Митгара.

— Интересное у них свойство.

Рита напряглась, так как, несмотря на то, что вроде бы все были заняты советником, но заинтересованные взгляды на неё всё же кидали.

Как только в «Ласточке» убрали пару сидений и положили туда Ризерта, она побежала на стоянку, чтобы одеться. Из-за того, что Митгар не отпустил её одну, ей пришлось принять звериный облик, чтобы более не сверкать голым задом. Сделала она это, не задумываясь, и стала маленькой кошечкой, быстро переставляющей лапки среди гигантской травы, и не ожидала, что рядом с нею окажется здоровенный волчара.

Этот охальник, пока они бежали, несколько раз случайно сбил её с ног, проводя языком по её мордочке. В первый раз, когда он наклонился к ней, намереваясь облизать, она думала, что он её съест, и испугалась, но потом только недовольно отфыркивалась. В некоторой степени ей было приятно, что этот потрясающе отважный волчище в восторге от её кошачьего вида. Кажется, он даже был счастлив, когда она его ударила лапкой по носу.

Извращенец! Надо было выпустить когти!

На стоянке, среди знакомых вещей и вдали от всех, она успокоилась.

На душе было странно. Всё вокруг казалось более красивым, ярким, наполненным каким-то великим смыслом! Рита улыбалась, вздыхала и вновь улыбалась, радуясь всему. Не хотелось думать о том, что она на себя надевает, лень было отвечать на вопросы Митгара, в порядке ли она.

— Не в порядке! – выдохнула и с шальной улыбкой упала на землю, приминая травы.

Он опустился рядом, а Рита повернула голову к нему и разглядывала, словно видит в первый раз.

— Это было безрассудно, – неожиданно произнесла она, строго смотря на него и больше не улыбаясь.

Митгар сразу понял, что она имела в виду его прыжок в пропасть и, напрягшись, отвёл от неё взгляд, уставившись в небо.

Рите казалось, что он ей мысленно что-то говорит, объясняет, но не доволен своими словами и поэтому не произносит их вслух и, в конце концов, развернувшись к ней, даже как будто немного разозлившись, словно она наяву спорила с ним, сердито сказал:

— Жалею только о том, что постеснялся навязываться и отпустил тебя одну.

— И всё?

— Рита, я… и мой волк, мы свой выбор сделали. Без тебя для меня всё теряет смысл. Для чего мне жить и добиваться чего-то, если ты не будешь ласково смотреть на меня и хвалить? Какой смысл мне стремиться к благополучию, если ты не захочешь хранить добытое и распределять его среди наших детей?

— Ты прямо как пещерный человек рассуждаешь! – хмыкнула она. – Где же слова о любви?

Он резко сменил позу и теперь нависал над нею, упираясь на руки.

— Я люблю тебя. Очень люблю! Но это слово какое-то простое и не вмещает в себя все мои чувства. Я хочу обладать тобою, властвовать над телом и душою и одновременно сам готов покоряться тебе, исполнять все твои желания, угадывать их! Я хочу, чтобы ты гордилась мною, чтобы все твои мысли были направлены только на меня, но тут же думаю о том, что мне интересно, когда ты чем-то занимаешься, и приятно видеть, как горят твои глаза от вдохновения. Мне сразу же хочется помочь, решить твои проблемы и наслаждаться твоим сиянием. Ты же вся расцветаешь, светишься, когда увлечена и довольна.

— Столько противоречий! Я думала, что любовь — это почти всегда подъём всех чувств! Не знаю, как сказать, но между любящими всё должно идти положительно и по нарастающей. А тебя швыряет в диаметрально противоположные стороны: то в махровый эгоизм, то в самопожертвование.

Митгар смотрел на Риту тоскливым взглядом, поняв, что не соответствует её представлениям о любви, а она вдруг взяла его лицо в свои руки: