Ритм войны. Том 2

Каладин озадаченно оглядел палатку. Затем услышал звуки снаружи. Поле битвы? Да, люди кричат и умирают. Он встал и, моргая, вышел на свет. Склон холма, поросший культяпниками. Это не Расколотые равнины.

«Я знаю это место, – подумал Каладин. – Знамена Амарама. Люди в кожаных доспехах».

Шквал, да ведь он на поле боя своей юности. Усталость взяла свое. У него галлюцинации. Лекарь в нем забеспокоился.

Подошел изможденный молодой командир отряда. Буря свидетельница, он не мог быть старше семнадцати или восемнадцати. Теперь этот человек казался совсем юным, сам Каладин был ненамного старше. Командир спорил с невысоким солдатом.

– Мы не выстоим, – сказал командир. – Это невозможно. Шквал, они готовятся к новому наступлению.

– Приказ ясен, – сказал другой юноша, сам почти подросток. – Светлорд Шелер говорит, что мы должны держаться. Отступать некуда.

– Да пошел он в Преисподнюю, – огрызнулся командир, вытирая потные волосы, окруженные струями спренов изнеможения.

Каладин сразу почувствовал родство с бедолагой. Невыполнимые приказы и нехватка ресурсов? Глядя вдоль неровной линии фронта, Каладин догадался, что этот человек по уши увяз: все вышестоящие офицеры мертвы. Людей едва хватало на три взвода, и половина была ранена.

– Это Амарам виноват, – сказал Каладин. – Играет жизнями недоучек в устаревшем снаряжении, и все для того, чтобы создать себе репутацию и добиться перевода на Расколотые равнины.

Молодой командир хмуро взглянул на Каладина.

– Ты не должен так говорить, малыш. – он снова провел рукой по волосам. – Тебя могут вздернуть, если маршал услышит.

Потом тяжело вздохнул.

– Постройте раненых на этом фланге. Скажите всем, чтобы приготовились держаться. А ты, посыльный, хватай своего друга и берите копья. Гор, поставь их в первом ряду.

– В первом? – спросил другой юноша. – Ты уверен, Варт?

– Надо пользоваться тем, что под рукой… – ответил командир и ушел туда, откуда появился.

«Надо пользоваться тем, что под рукой».

Все закружилось вокруг Каладина, и он вдруг вспомнил это поле битвы. Он понял, где находится. Он узнал лицо командира. Как же он сразу этого не заметил?

Каладин здесь уже бывал. Мчался сквозь ряды, искал… искал…

Он развернулся и увидел молодого человека – по-настоящему юного, – который приближался к Варту. У него было открытое, доброжелательное лицо и слишком бодрая походка.

– Я пойду с ними, сэр, – сказал Тьен.

– Ладно, ступай.

Тьен взял копье. Он вытащил из палатки второго посыльного и направился к тому месту, где ему было велено стоять.

– Нет, Тьен, – сказал Каладин. – Я не могу на это смотреть. Только не снова.

Тьен подошел, взял Каладина за руку и повел вперед.

– Все в порядке, – сказал он. – Я знаю, что ты боишься. Но здесь мы будем вместе. Трое сильнее одного, верно?

Он поднял копье, и другой мальчик – который плакал – сделал то же самое.

– Тьен, – сказал Каладин. – Зачем ты это сделал? Ты должен был остаться в безопасности.

Тьен повернулся к нему и улыбнулся:

– Они были бы одни. Им нужен был кто-то, кто помог бы почувствовать себя храбрыми.

– Их всех убили. И тебя тоже.

– Ну, значит, хорошо, что кто-то был рядом – им было не так одиноко, когда это случилось.

– Но ты испытал ужас. Я видел твои глаза.

– Конечно. – Тьен посмотрел на него; в тот же миг началась атака и враг двинулся вверх по склону. – Кто бы не испугался? Это не меняет того, что мне нужно было оказаться здесь. Ради них.

Каладин вспомнил, как его ударили ножом на этом поле боя… как он убил человека. А потом его заставили смотреть, как умирает Тьен. Он съежился, ожидая этой смерти, но все потемнело. Лес, палатка, фигуры – все исчезло.

Кроме Тьена.

Каладин упал на колени. Тогда Тьен, бедный маленький Тьен, обнял брата и прижал к себе.

– Все в порядке, – прошептал он. – Я здесь. Чтобы помочь тебе почувствовать себя храбрым.

– Я не тот ребенок, которого ты видишь, – прошептал Каладин.

– Кэл, я знаю, кто ты.

Каладин посмотрел на младшего брата, который каким-то непостижимым образом в этот момент стал взрослым. А Каладин был ребенком, прижавшимся к нему. Держащимся за него. Слезы полились из глаз, и он позволил себе оплакать Тефта.

– Неправильно, – проговорил Каладин. – Я должен обнимать тебя. Защищать тебя.

– И ты это сделал. А я помог тебе. – Тьен крепко прижимал к себе Каладина. – Почему мы сражаемся, Кэл? Почему продолжаем путь?

– Не знаю, – прошептал Каладин. – Я забыл.

– Для того, чтобы мы могли быть рядом друг с другом.

– Они все умирают, Тьен. Все умирают.

– Но ведь это неизбежно – ты понимаешь, Кэл?

– Тогда все не имеет значения, – сказал Каладин. – Все бессмысленно.

– Это неправильный взгляд на вещи. – Тьен крепче прижал его к себе. – Поскольку в конце концов мы все попадем в одно и то же место, мгновения, которые мы провели вместе, – единственное, что имеет значение и смысл. Мгновения, когда мы помогали друг другу.

Каладин задрожал.