Ритмы Тонких Миров

– А мой отец тоже унаследовал что-то необычное?

– Он, несомненно, был чутким к голосу природы. Но таких в нашем народе хватает. А вот одна особенность была характерна именно для него – он знал о некоторых событиях, которые произошли с его родственниками или близкими людьми, задолго до того, как весть о них приходила обычным способом.

– Вы первый, дядя Керре, кто сообщает мне такую подробность. А можете ли вы рассказать что-нибудь еще о роде моего отца? Ведь вы тоже принадлежите к этому роду. До рассвета у нас много времени, а там придут соседи – и будет уже не до разговоров.

Мужчина задумался.

– Ты права, Аленка. Сейчас самое подходящее время для такой беседы. Если хочешь, я расскажу тебе о твоей прапрабабке Сойон. Не знаю, правда, сколько еще таких «пра» надо добавить – так давно она жила.

– Расскажите, дядя Керре! Мне это очень интересно. Когда вы произнесли имя Сойон, у меня внутри даже все завибрировало.

– Это и понятно. До тебя докатилось ее воздействие.

Девушка затихла в ожидании.

– Сойон была очень сильной шаманкой – никого и ничего не боялась. Кстати, самые яркие шаманские свойства в нашем роду передавались по женской линии.

Мужчина вдруг тепло улыбнулся.

– Ты даже представить себе не можешь, какие вещи она вытворяла. Злые духи часто пытались запугать ее всякими способами. Иногда они разводили на ее ночном пути огромный костер, а сами кривлялись и паясничали, принимая самые страшные образины. Так она тут же пускала коня вскачь, влетала прямо в огонь и ударами плети разгоняла всю эту бесовщину. Удивительная была женщина! Послушай о ней, девочка.

Дар Неба

– Эне, – обратилась маленькая девочка к женщине средних лет, – почему ты называешь меня даром Бога Ульгеня и Богини Умай? Ведь меня нашли у подножия островерхого Чарогана. Может быть, именно этот светлый дух подарил меня тебе?

Женщина погладила детскую головку.

– Давай, балам, рассудим вместе, – предложила она. – Тебя ведь из кедрача принесла, ухватив пастью, серая собака с темными глазами?

– Да. Это и был Чароган. Ты сама говорила, что горный дух может предстать хоть человеком, хоть птицей, хоть зверем. Он сам решает, как ему показать себя людям.

– Это так, Сойон. А вот я еще спрошу у тебя. Ты знаешь, какого цвета у тебя волосы?

Девочка оттянула длинную прядь и скосила на нее глаза.

– Да, эне. Мои волосы похожи на сердцевинки ромашек, которые растут около нашего аила.

– А что ты скажешь о цвете своих глаз?

Ресницы тут же взметнулись вверх; затем голова повернулась сначала в одну сторону, потом в другую; и, наконец, девочка пожала плечами и ответила:

– Не знаю, эне. Я не могу на них посмотреть.

– Вода поможет тебе в этом деле, – пообещала женщина. – Когда-нибудь я возьму тебя с собой на большое горное озеро, и в нем ты увидишь свое полное отражение.

– Что это такое, эне?

– В наших реках течение быстрое, поэтому в их водах ничего нельзя разглядеть. Но если поверхность воды гладкая и спокойная, то в ней можно увидеть все, что находится вокруг: и солнце, и деревья, и горы.

– И нас с тобой тоже?

– Конечно. И это сильно удивит тебя, когда ты столкнешься с этим впервые.

Девочка вдруг оживилась от озарившей ее догадки.

– Эне, а я попробую заглянуть в маленькое озеро, когда ты нальешь воду в казан. Как ты думаешь – мои глаза туда поместятся?

Женщина улыбнулась.

– Пожалуй, там поместится все твое лицо. А глаза, Сойон, у тебя такого же цвета, как васильки на нашем лугу.

Девочка быстро вскочила и выбежала наружу. В аил она вернулась озадаченная.

– Ты искала васильки, балам? Но они сейчас не цветут, их время еще не пришло.

– Но я же помню их! – горячо уверяла девочка. – Их росло тут много-много. Они как шарики с острыми лепесточками.

Взгляд женщины стал серьезным и сосредоточенным.

– А теперь скажи мне, Сойон, – видела ли ты у кого-либо из людей нашего племени глаза и волосы такого же цвета, как у тебя?

Девочка некоторое время смотрела на нее, а потом ответила уверенно:

– Нет, эне. У всех наших родичей волосы такие же, как грива твоего вороного коня, а глаза темные и блестящие, как его бока.

– А у кого могут быть синие глаза и золотые волосы?

– У Владыки Неба и Создателя Солнца и Луны.

– Вот ты и ответила на вопрос, почему я считаю тебя даром Отца Ульгеня.

Девочка ненадолго затихла, а потом осмотрела себя и спросила:

– Но ведь все остальное у меня такое же, как у других?

– Это мы узнаем со временем, Сойон. А сейчас ты кызычак – моя маленькая любимая дочка.

Девочка крепко прижала к себе руку приемной матери.

– Ты самая родная мне, эне. Я буду любить тебя даже тогда, когда душа твоя станет ару кёрмёсом.

Женщина от неожиданности вздрогнула.

– Девочка моя, разве ты не знаешь, что чистыми духами становятся только шаманы и шаманки? А я простая женщина. Такие редко остаются на земле. Чаще всего их забирает в подземное царство Эрлик.

Васильковые глаза девочки смотрели твердо и решительно.

– Ты обязательно будешь ару кёрмёсом, эне. Я буду сражаться за тебя, если Эрлик пошлет к тебе своих слуг.

Шаманка