Необходимо подробно раскрыть это новое важнейшее понятие. Да, безусловно, существует богатейшая исламская теологическая, философская, культурная и литературная традиция. Но она является, в значительной степени, совершенным обрамлением, интеллектуальным «контекстом текста» коранического канона. Речь же будет идти о формировании «механизма реализации» коранического канона. Так талмудический иудаизм, раннее христианство образуется как интеллектуальный контекст исторического движения Ветхого завета во времени. Современная евроатлантическая культура со всей технологической, научной, экономической и военно-политической мощью западной цивилизации образуется как историческая практика универсального библейского канона. Диспенционализм, религиозно-ценностная составляющая мировой политики Дж. Буша, – явное свидетельство торжества «библейского канона» как осевой структуры мировой истории. Следовательно, и ответ на те вызовы, с которыми сталкивается политика Буша, ему следует искать в более глубоком осмыслении исторической практики, практики реализации «библейского канона».
Начало, модель развития исторической «практики» библейского канона – это формирование Европейского университета, возникновение на основе библейского канона философского учения (учений). Такова суть модернизации живого религиозного института. «Конец истории», мыслимый западными либералами, означает не что иное, как историческое завершение развертывания библейского канона: ими явно ощущается «смерть бога» (Ницше). В то время, как неатеистическое мышление убеждено в существовании живого повседневного религиозного института, сопровождающего реальное развитие цивилизации. Таким образом, ислам как незавершенный, формирующийся, и, в этом смысле, живой религиозный институт цивилизации (я употребляю это понятие не в оценочном, а в принципиально простом «социологическом смысле»: пассионарность гуманитарного капитала, реальное развертывание политических процессов, их концентрация в «точке ислама», - то есть, все то, что схватывается с поверхности исторических процессов, а не из теологических глубин), как религиозный институт, живущий в пред-ожидании объективно-исторической модернизации, должен вступить в фазу реализации своего исторического предназначения, в фазу философского учения, в фазу Коранического университета. США должны стать инициаторами возникновения «Ученого и технологического мира ислама», имеющего наднациональное значение и смысл. Речь идет не о каких-то необычных научных сообществах, но о «стандартных» научных, информационных и технологических институциях и сетях, решающих на современном и постсовременном уровне фундаментальные и практические задачи устойчивого развития цивилизации.
Современная ситуация в области реального наднационального научного, технологического и экономического знания характеризуется раздробленностью разделов и практик, отсутствием стратегии, и, главное, не может в этом состоянии стать основой реальной концепции устойчивого развития, что характеризует ситуацию кризиса наук как ситуацию отсутствия универсального языка науки. Отсутствует Мировой язык развития цивилизации как фундаментальное ценностное измерение, вне которого невозможна универсальная рациональность. А без такого Языка – мировое демокапиталистическое государство-общество невозможно, не может материализоваться. В основе подобного состояния дел – материалистическая парадигма современного познания (агностицизм), в своем логическом завершении имеющая действительный атеизм. Расцвет сект, поклоны-стучание учеными лбами по полу в церквях и формальная религиозность не меняют сути дела, являются «реликтовыми излучениями» материалистической цивилизации.
Речь идет о необходимости метанаучной (гностической) концепции абсолюта, являющейся реальным содержанием, системой оснований нового научного знания, основой его технологической продуктивности, нового научного креационистского фундаментализма.
Речь идет о том, что на языке ООН называется Меганаукой, наукой об устойчивом развитии. Абсолют - основа устойчивого развития, упорядоченности мира.