Риторика либеральной империи. Алгоритмы гуманитарного развития

8. Знание есть право: тождество знания и права -содержательная основа европейского единства в реальном времени человеческого бытия. Большая Европа - Европа народов есть государство-университет, общество знаний. Русская цивилизации должна открыть общеевропейский беспартийный закон развития общества, основанный на раскрытии "тайны времени" общественных процессов и состояний. Многопартийность дополняла право прав человека в отсутствие (в ожидании) истинного прав прав народа. Федерация народов - это Университет. Дело власти сменится делом образования. Образование в сути своей должно стать непрерывным процессом познания в духе Европейской идеи, важнейшими составляющими которой как Всеобщей теории свободы являются Учения о времени, о бытии, о разуме. Большая Европа - это, прежде всего, КНИГА ЕВРОПЫ. КНИГА ЕВРОПЫ ПИШЕТСЯ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ. Там будут представлены содержательные разделы "Меганаука" (научная теория времени - Механика времени), "Мегаэкономика" (экономическая теория новой экономики - экономический федерализм), "Мегаполитика" (теория и практика глобального миротворчества - европейский, мировой федерализм), "Мегаискусство" (теория искусства истины, искусства времени, теория искусственого интеллекта), иные разделы. Речь идет о вкладе Новой России собственного качества новизны (нового) в виде новых общеевропейских представлений, новых знаний, новых "разделов" Большой Европы, демаркационных линий не в пространстве, но во времени, образующих гуманитарное силовое поле ноосферы. Мир нуждается в Просвещении посредством Европейской Энциклопедии.

Призыв к созыву Европейского конвента СНГ.

Русский язык – топос

Европейской гуманитарно-политической поэтики

Пути смысла Европы, имеющего своим истоком греческий Мыслящий мега-полис, и значения Европы, выражающегося в европейской политической истории, кардинально разошлись в пространстве европейского конституционного процесса. Все дело в том, что разработка и принятие Европейской конституции оказались исключительной прерогативой европейской и национальных европейских бюрократий. Формируемая таким образом Бюро-Европа никак не может быть творческим историческим конкурентом Соединенных Штатов Америки. Исчисление процентных содержаний власти в соответствии с бюрократическими представлениями о «сущности» и «политико-экономическом и территориальном удельном весе» того или иного территориально-европейского государства – вот и вся полемика вокруг конституционализации европейской идеи. «Карнавала нет», - как сказали бы Бахтин и Мумий-троль, наблюдая за бесцветными и пресными речами европейских бюрократов и холодными огоньками технической радости, поблескивающими, в соответствии с регламентом, в оправах бюрократических глаз подписантов евро-Конституции.

Принята, таким образом, не Конституция Великой (Большой) Европы – принята техническая евро-Конституция, Конституция «евро»; в качестве политического измерения доминирующей сущности европейского экономического детерминизма политически зафиксировано экономическое евро-пространство. Перековавшиеся марксисты и бунтари 70-х, занявшие ныне места европейских комиссаров и космополитических министров национальных европейских правительств, остались марксистами в самом главном и основном, - в приверженности идеям экономического детерминизма, знающего только одно институциальное ограничение – бюрократическое. СССР-овское историческое пространство России уже знавало эту историческую композицию - структуру «экономического базиса и бюрократической надстройки», при том существенном отличии, что бюрократическая надстройка была перегружена идеологическим «содержанием». Европейская же бюрократические надстройка вообще лишена какого бы то ни было фундаментального содержания, на такое содержание наложен фундаментальный запрет. Европейской бюрократии в осуществлении конституционного процесса надлежит лишь «вдохновляться гуманистическим, культурным и религиозным наследием Европы». Такова согласованная конституционная формулировка, вокруг которой велось так много споров, включая важнейшую полемику вокруг терминологического присутствия Бога в тексте Конституции, либо запрета на таковое присутствие, каковой запрет и реализовался.