Ritual_2014

 Через десять минут молчания Хатч со стоном поднялся. Казалось, он был убежден, что опасность миновала. Люк был встревожен не на шутку, но Хатч обескуражил его своим самоуверенным заявлением, - Пойду, лягу, шеф, попробую заснуть. Разбуди меня завра перед уходом. Нужно будет взглянуть на карту и обсудить тактику.

 - Конечно. Без проблем. Будет лучше, если я уйду с первыми лучами солнца, - сказал Люк через плечо, продолжая выхватывать фонариком из темноты ближайшие деревья. До них можно было запросто дотянуться из палатки рукой, настолько плотно лес обступал их ветхий лагерь.

 Хатч кивнул. - Не думаю, что мы сможем далеко уйти. Мне кажется, нам лучше переждать здесь, пока колено Дома не утихнет. Воды у нас достаточно. А ты, по крайней мере, будешь знать, где мы. Примерно.

 После такого небрежного обсуждения столь важного вопроса Хатч расстегнул молнию палатки, которую делил с Домом, и стал возиться со шнурками, словно в сложившейся ситуации не было ничего особенного. Своего рода туристская формальность без какой-либо пугающей подоплеки. Но именно эта подоплека не выходила у Люка из головы. Просто Хатч слишком устал от этого холодного, странного, черного, как смоль мира, чтобы рассуждать насчет тех ночных криков.

 - Спокойной ночи, - сказал он Хатчу.

 - Спокойной ночи, - ответил Хатч сквозь звук застегиваемой молнии. Люк посмотрел, как палатка шатается, пока Хатч готовится ко сну. Увидел, как ярко желтое пятно от луча фонарика пробежало по стенке палатки, словно светящийся глаз в иллюминаторе подводного аппарата в черном море окружающего их леса.

 Люк сел под навес палатки, слушая хриплое дыхание Фила и храп Дома. Через несколько минут, как фонарик Хатча погас, тот уже свистел носом, тоже провалившись в глубокий сон.

 Люк вытащил сигаретную пачку. Лицо и тело буквально горели от усталости. Голова была неестественно тяжелой, но работала хорошо. По крайней мере, здесь он мог покурить.

 Он зажег сигарету. Курил медленно, мысленно спрашивая себя, как могло случиться, что о них забыли?

 Докурив, он протер глаза и забрался в палатку, где спал Фил.

28

 Луна, большая и яркая. Разве она может подходить так близко к Земле? Пересекая ночное небо от горизонта до горизонта?

 Серебристый свет морозит верхушки уходящих в бесконечность деревьев. Ближе к земле, где лунный свет смешивается с холодом, воздух голубовато-белый и газообразный. А лес походит на колючий контур армейских рядов, замерших в жутком марше. С копьями, штандартами и огромными бронированными панцирями, выступающими из темной массы. Но в этом месте лес расступается. Словно сторонится чего-то. Толстые стволы древних деревьев и хлесткие стены папоротника тревожно отступают от края поляны, посреди которой стоят провисшие, выцветшие, запятнанные палатки. Ничто кроме высоких сорняков и травы не смеет нарушать границы лагеря.

 А что это висит на деревьях? Что-то трепещет на ветру, натянувшись вдоль черной опушки леса, как стираное белье, сорванное ветром с веревки и застрявшее в ветвях. Возможно, это рваные рубахи, выброшенные хозяином. В количестве трех штук, а под ними три пары потрепанных кальсон. И все в пятнах ржавчины.

 Это кожа. Содранная с мертвых тел. Вымпелами развешанная на деревьях вокруг места, где ты искал убежища.

 И теперь что-то движется там, в туманной тьме за деревьями. Что-то невидимое, с хрустом ломающее ветки.

 Меряя шагами окаймленную сорняками поляну, вскоре оно начинает заявлять о себе повизгиванием, иногда срывающимся на лай, взмывающий в ледяную чистоту иссиня-черного неба. Крик, который это место знало задолго до того, как ты очутился здесь, дрожащий и одинокий.

 Оно пытается тебе что-то сказать.

 Дает тебе знать, что ты можешь ждать его здесь и смотреть, как оно бросится на тебя из-за деревьев, либо можешь попытаться бежать на своих онемевших ногах. Беги отсюда, сквозь прутья и силки запущенного леса. В это вздымающееся войско, которое не даст тебе легко пройти сквозь свои ряды.

 Похоже, оно большого роста, потому что ветви, растущие высоко над землей, начинают качаться перед тобой. Некоторые, сгибаясь, со свистом возвращаются на свои места, где с трепетом замирают. И сквозь серебристые листья доносится низкий гортанный рык. Похожий на чей-то голос, но что говорит он, ты не в силах разобрать. Наполненный собачьим поскуливанием, бычьим кашлем и шакальими криками. Его дыхание окутывает листву туманом, и ты видишь лишь, как нечто длинное и черное быстро движется меж кустов и стволов деревьев.

 Опускаясь к земле все ниже, оно готовится предстать перед тобой.

 Потом воздух наполняется криками. Но не здешний холодный воздух, осознает Люк, а воздух снаружи его кошмара, где происходит нечто гораздо худшее.

29

 Во сне Люку показалось, что крики доносятся откуда-то издали. Он лежал, окутанный чьим-то ужасом, уставившись в темный потолок палатки, которую делил с Филом.