Ритуал

— Это вряд ли. — ответил почему-то эльф, не отрываясь от чистки оружия. Риалис дернула головой, обернулась посмотреть на него и пропустила удар, точнее, слишком поздно начала уворачиваться, и рубашку ей лезвие распороло, слегка задев кожу. На ткани стало расползаться ярко-красное пятно. Я стала смотреть в сторону. Меня, великого мага, мутит от вида крови.

— Ах ты, гад, новую купишь! — взревела она. На порез она даже не обратила внимания. Они продолжили драться.

Риалис я не видела несколько дней, заполучив демона в свое владение, она куда-то скрылась, перестала появляться на занятиях и явно воплощала свою месть. Появилась только сегодня и сразу же сказала, что времени разговаривать нет, попросила встретить ее после тренировки и обсудить кое-что. Раньше я думала, она будет светиться от счастья, но боевая магичка была невероятно мрачна, и сейчас я уже мысленно прикидывала, какую жуткую новость она мне собирается сообщить. Если бы было что-то серьезное, то эльф не был бы так спокоен, а уже драл бы свои шикарные волосы. И сидела бы я сейчас не во внутреннем дворе академии, а наслаждалась строгой холеной обстановкой кабинета архимагистра.

Шхэн… я поморщилась. И лучше уж об этом вообще не думать. Мы сделали все, чтобы нас не замели, и узнавать о происходящем не откуда. Знают только четверо, не считая демона. А делхассе первым делом было приказано не творить ничего, что могло бы выдать нас, да и ему самому это не выгодно. Одно дело выполнять желания недоучек и совсем другое — стремящихся к власти архимагистров. Тогда о чем хочет поговорить Феолески? Причем так таинственно. Она хотела поговорить только со мной, значит, дело наверняка личное. Угу. Милые девичьи секреты…

Я думала после вызова демона моя жизнь как-нибудь изменится. Но она не изменилась вообще. Разве только с боевыми я ближе сошлась, хотя раньше обходила этих непредсказуемых вспыльчивых типов за десяток миль, как и все остальные в академии. Я вяло следила за блеском металла. В мечах отражалась то я, то розовое закатное небо, то скамейки по краям площадки, то эльф. Больше ничего интересного не было. Шхэн, кто бы мог подумать, что сражения на мечах — такая скукотища. Нет, если б я на нее деньги поставила, тогда понятно, а то какая разница, кто тут выиграет или проиграет. Никаких отрубленных голов на копье победителя или хотя бы выпущенных кишок. Я сидела, оперевшись локтем о колено, и зевала, смотря, как закат медленно закрашивает стены и подбирается к моим ногам. Теоретически именно так и должен вести себя истинный боевой маг, все вокруг орут, дерутся, а ему плевать. По крайне мере, в приключенческих книгах все великие маги — полные отморозки. О нет, тебе отрубило руку. Пустяки, царапина. И типа этого. Наконец она извернулась и ногой выбила меч из рук Балтиса. — Проиграл! Катись к мамочке и попроси ее научить тебя драться!

— Заткнись, Феолески. Тебе просто повезло!

Эльф вроде бы и не интересовался схваткой, но когда она закончилась, тут же отложил в сторону оружие и пошел к Риалис осмотреть рану. — Да ладно, уже даже кровь не течет, — отмахивалась она, но короткие волосы не могли скрыть предательски горящие уши.

Балтис перестал орать, попереминался с ноги на ногу и молча ушел. Я хмуро, недоумевающее на них посмотрела. Иногда мне кажется, я не умею любить. Это какое-то запредельное знание, которое никогда не спустится на мою бедную голову. Слушать сердце? Угу. Сердце, оно вроде как не разговаривает. И меня это устраивает. Настоящая любовь страшна. Потому что любишь не за что-то, а просто так, даже видя все недостатки, зная их все, осознавая весь вред, что они приносят, ненавидя их, все равно будешь любить этого человека. За то, что он существует. Настоящая любовь разрушает желанием обладания, сделать объект полностью своим, его дыхание, мысли, чувства, каждый удар сердца, уничтожает все страхом потери. Поэтому ничего хорошего нет в этой настоящей любви.

Почитать хотя бы историю гибели магов, множество народу погибло из-за того, что не вовремя поддалось чувствам, и уже на смертном одре эти придурки уверяли, что нет, не зря. Вообще-то зря. Прожили бы спокойно свои лет триста или двести, сколько магам положено, встретили бы кого-нибудь, кто не втянет их в неприятности, а они… о дорогая, я защищу эту крепость только ради тебя! Я посвящу тебе этот новый алхимический раствор! Я исследую это страшное подземелье! Я заработаю денег на свадьбу! От любви сносит крышу, и готовы кинуть весь мир к ногам любимого человека, и море кажется по колено, а все преграды не такими уж неприступными. Вот только голодному ваграку все равно, спустился ли к нему маг ради наживы или потому что его принесли крылья любви. Если конечно они его и вправду не принесли, владеющему левитацией магу, сражаться всегда проще. Жаль, что энергии это заклятье жрет немеряно. А сердце полное прекрасных чувств и сердце, страдающее от жажды золота, для ваграка на вкус наверняка одинаковы, вряд ли он после пожирания очередного пылкого возлюбленного начинает стихи писать.