Ритуал

— Благодарю вас, мсье Шастель, и заверяю вас, что приложу все силы, чтобы никогда не звать вас в те места, где обычно обретаюсь, если, конечно, это не будет Жеводан. — Дверь в каморку сыновей лесника хлопнула, Пьер ушел. — И если мне будет позволено заметить, мсье Шастель, согласитесь на просьбу сына.

— С чего это?

— Иначе он женится на Флоранс без вашего согласия, и это тяжким грузом ляжет на вас обоих. — Тут молдаванин с трудом подавил зевок. — Предлагаю завтра утром навестить Сен-Грегуар и попросить достопочтенную аббатису посмотреть, нет ли какого средства от лихорадки Пьера. — И предугадав готовое сорваться с уст лесника возражение, Малески привел еще один довод: — Если кто-то и разбирается в средствах от загадочных болезней, так это монахини. К тому же вы снова сможете повидать достопочтенную аббатису и…

— Я не хочу с ней видеться, — слишком поспешно вырвалось у Жана, и он почувствовал, как заливается краской. — Как вам только в голову пришло, подозревать меня…

Малески удивленно посмотрел на него.

— Я-то ни в чем вас не подозреваю, мсье. Я лишь к тому клоню, что вам следует поговорить с аббатисой о любви вашего сына к ее воспитаннице. Но, похоже, есть и совсем иные вещи, которые требуют прояснения.

Наградив лесника многозначительным взглядом, он исчез в каморке, чтобы устроиться на пустующей койке Антуана.

«Моя же нечистая совесть меня и выдала». Жан остался сидеть и, распустив седую косицу, подтянул поближе бутыль с вином. Налив себе стакан, он посмотрел его на свет и отпил. «Пью зато, что один из моих сыновей не попал под проклятие бестии и вскоре освободится от проклятия воспитанницы монашек. Пусть на него снизойдет прозрение». Перед его мысленным взором предстало лицо Григории. «И пусть прозрение снизойдет на меня».

Глава 26

21 ноября 2004 г.15.48. Мюнхен. Германия

— Что делаем теперь?

Лена сидела против него в маленьком гостиничном номере. Выехать из Хорватии им удалось без труда. Пилот доставил их на чартерном самолете в Будапешт, оттуда они первым классом вылетели на «боинге» через Вену в Мюнхен.

Эрик держал на ладони старинный пузырек, который час назад достал из банковской ячейки. Вместе с листком бумаги, запиской на французском XVIII века, он был единственной их надеждой. На случай, если внезапно объявится противник, он наскоро обзавелся оружием. Иметь в запасе несколько тайников с запасным снаряжением — долг охотника.

— Поедем к твоему знакомому в Хомбург, он проанализирует твою кровь и это вещество. — Поставив пузырек на стол, он заглянул в чемодан. На дне его что-то блеснуло. — Это я нашел в лесу, когда гнался за бестией. — Эрик выудил ручкой из чемодана цепочку и бросил ее девушке. Слишком поздно ему пришло в голову, что это не самая удачная идея. — Лена! Нет!

Но она уже поймала цепочку.

Послышалось шипение.

Хрипло вскрикнув, девушка уронила украшение.

— Вот черт… это же серебро! — выдавила она сквозь стиснутые зубы и тут же твердо решила, больше не выдавать ужаса и боли. — Если я правил ьно успела рассмотреть, это часть четок.

На лбу Эрика залегли складки.

— Да. Порванные четки и запах ладана. Дело становится все более запутанным.

— Похоже, за бестией гоняется несколько отдельных групп, — сказала Лена, потирая обожженное место. Отпечатки бусин выступили у нее на коже красными пятнами и ужасно зудели. Жгло их гораздо сильнее любого пореза, какой ей когда-либо случалось получить. — Что это значит, Эрик?

— Если бы я это знал, мы бы далеко продвинулись, — с невольным сарказмом ответил он.

Нагнувшись, он поднял цепочку и положил ее на стол, потом снял туфли и исчез в ванной. Ему хотелось принять душ, смыть с себя поражение.

Эрик осмотрел руку. Ничто больше не указывало на тяжкую рану, кость под гладкой кожей была крепкой, словно ничего и не случилось.

Текла горячая вода, он стоял под обжигающими струями, как вдруг занавеска отдернулась, и к нему забралась Лена. Она тут же принялась целовать его бурно и требовательно, притиснула его к стене, потерлась о него.

Ощущение поражения, упреки и заботы словно смыло с него разом. Эрик не мог побороть желания, да и не хотел. Поднявшись, его пенис протиснулся между ее ног. Лена поставила ногу на край ванны, и он скользнул в нее.

Дремавший в Лене оборотень, радуясь грядущему первому своему полнолунию, уже изменил поведение девушки, делая ее необузданней, избавляя от комплексов. Подзуживающим грязным смешком она провоцировала его, раз за разом умелым движением давая его пенису выскользнуть из себя.

Наконец она добилась желаемого: схватив за руки, Эрик развернул ее и прижал грудью к холодному кафелю. Застонав, Лена похотливо рассмеялась. Тогда он схватил ее за бедра и с силой в нее вонзился. Ее буйство передалось ему. С этого момента он дал себе волю. В экстазе они сорвали занавеску, и когда Лена обеими руками обхватила хромированные ручки, а он вонзался в нее сзади, из стены вырвались шурупы.