Ритуал для призыва профессора

— Нет, Ирина, не шутка, — самым серьезным тоном заверил меня Морк. — В этом вся суть нашей нынешней аристократии. Но, как только лицензия будет у нас в кармане, мы избавимся от всех, кто продолжает цепляться за старые "деревянные" устои и традиции и идут буквально по головам, лишь бы только не выпустить из комнаты того, кто находится ниже их по положению в обществе.

— Вы их уволите? — я, приподняв бровь, наблюдала за происходящим и уже примерно поняла, кто зачинщик всего: потому как стоило первым пробиться в коридор, так все успокоилось. Остальные учителя уже куда спокойнее выходили из аудитории и даже с улыбкой и вежливым кивком пропускали вперед тех, кто старше.

— Уволим, милая, — Хаул нежно приобнял меня за плечи, — два десятка профессоров покинут стены Академии, как только Фигр получит на руки лицензию с печатью. На их место уже подобраны другие кандидатуры, да не самые именитые фамилии, зато светлые головы.

— А сейчас почему нельзя их убрать? — мой привычный мир буквально крошился под натиском реальности Эргании. Я даже в самом страшном сне себе представить не могла, чтобы преподаватели моего родного ВУЗа устроили бы такую толкотню только за одно право выскочить в коридор раньше всех.

— Сейчас нельзя, — шепнул сзади Вэкс, — они нам нужны.

— Зачем? — вот чувствовала я, что храмовники тоже не так просты.

— Они наивно полагают, что займут тут самые высокие посты и будут обучать своих аристократиков, при этом уверены, что смогут выжить простых крестьянских детей за стены "Храма науки", — подленько как-то похихикал Морк.

— Иии, — подтолкнула я мужчин к дальнейшему рассказу, — как они это думают провернуть?

— Ну, родная моя, конкретно эти высокородные мужи науки с чего-то взяли, что магия у детёнышей аристократов сильнее и чище. Поэтому они радеют за отбор студентов по принципу: кто одареннее, тот и поступает. Ну, мы и не мешаем. Пусть, не все же нам на себе тащить, и с них хоть капля воды будет.

— Капля воды, — не поняла я.

— Присказка такая: "с самого колючего кактуса хоть капля воды в жару".

Ага, поняла я, это что-то вроде нашего: "с паршивой овцы хоть шерсти клок". Ну, в принципе верно.

Постепенно аудитория опустела. Мы выходили последними. Не знаю, почему не тенями, но видимо храмовники умеют передвигаться и как обычные люди.

Выйдя из административного здания, мы направились в мою комнату. Хаул не отходил от меня ни на шаг, словно действительно охранял.

В абсолютной тишине мы прошлись по аллейке. В воздухе витал запах свежести, как бывает после дождя. В лужах отражалось вполне привычное для меня солнце и только летающие в небе драконы напоминали, что я не на родной Земле.

— Хаул, а почему ты никогда не спрашиваешь ничего о моей прошлой жизни? Тебе не интересно, — тихо спросила я, глядя на разноцветную крупную птицу, сидящую на газоне. Красивая и такая необычная.

— Я боюсь услышать о твоем женихе. Не хочу знать ничего о том, кого ты любила до меня, — тихо ответил он, сжав руку на моей талии.

— Ты ревнуешь? Это ведь смешно. Он остался в прошлом, а ты в моем настоящем и будущем, — улыбнувшись, я заглянула ему в глаза. Ууу, серьезный такой, нахмурился.

— Я понимаю это, — он сдержанно кивнул, — но не хочу даже напоминать тебе о нем. Хотя мне интересно, как ты жила. Я часто разглядываю твои картинки в книге, где ты маленькая с бабушкой и дедом.

— Откуда ты знаешь, что это мой дед и бабуля? — я вспомнила о своем фотоальбоме и тяжело вздохнула.

— На обороте все подписано, — Хаул склонился и легонько поцеловал меня в макушку. — Я верну тебе эти карточки, не переживай. А пока я сам в одиночестве смотрю картинку и читаю на обороте о том, что вы отмечаете, кто изображен на портретах и где происходит событие. Я каждый вечер разглядываю их перед сном.

Да, я и забыла: бабушка всегда все подробно расписывала на обороте фото, все боялась, что в старости станет памятью слаба. А не дожила. К горлу подкатила горечь.

— Их могилки остались в моем мире, — тихо поделилась я своими переживаниями, — никто не придет на кладбище, не приберется, не поставит цветы. Это тяжело осознавать.

Где-то недалеко загалдела стайка птиц. Покрутив головой, я не нашла, откуда доносится гвалт.

— Могилы нужны живым, милая моя. Они для нас. А мертвым уже не важно: будут ли на их могилах расти сорняки или нет. Их души ушли в иные измерения. Тело всего лишь оболочка. Так что не переживай. Главное, храни память о близких в сердце и их душам будет легче уйти на перерождение.

Слова Хаула немного задели меня.

— Ты так просто об этом рассуждаешь!

— Я некромант, Ирина. Кому, как не мне, об этом знать. Могилы для живых, мы приходим туда, чтобы вновь ощутить себя рядом с близкими и любимыми. Это нужно нам, но не душам. У них впереди новая жизнь.

После его слов мне стало чуточку легче.

Поднимаясь к себе в комнату, я вспомнила, какой там сегодня был беспорядок, и мысленно приготовилась к очередному сюрпризу от своего дракоши. И Дрюня меня не разочаровал!

Войдя в комнату, я встала как вкопанная.

— Не понял, — Хаул криво усмехнулся. — Это что за постирушки такие мировые?