Ритуал для призыва профессора

Переживая, я переминалась с ноги на ногу, не понимая, чем я могу помочь. Послышался звон, и сверху посыпалось стекло витражей. Мне стало действительно страшно. Бедный Хронок. Энт не заслуживал такой страшной участи.

— Где группа стихийников? — прокричал рядом проректор Судоу.

— За ними уже пошли. На месте ДолСоу, он пока сам справляется, — прокричал неизвестный мне мужчина.

Кажется, здесь собралась вся академия. Все с замиранием сердца смотрели наверх. Я знала, что книги в большинстве своем заговоренные от огня и воды. После первого поджога на кафедре об их сохранности позаботились. Так что, если и выгорит, то только помещение. Да, это печально, но не критично.

Но Хронок!

Энту грозила смерть.

Снова звон стекла. Второй красивый витраж, изображающий битву воинов Эргании с демонами, был потерян. Сглотнув, я прижала руки к груди, и неотрывно смотрела на лижущее стены пламя. Мимо меня пробежала группа студентов и заскочила внутрь.

Стихийники. Они должны усмирить огонь.

Главное, чтобы успели.

Что-то позади меня зашумело. Обернувшись, я увидела невероятное: из тени, скрепя ветвями, выбралось большое дерево, напоминающее дуб. Со всех сторон его окружали храмовники. Кое-где ветви были опалены и кора в копоти, но энт передвигался сам, ползя по земле толстыми корнями.

— Живой, — выдохнула я, чувствуя, как на глазах появилась влага. — Хвала Богам, живой!

По моей щеке все-таки скатилась слезинка.

Хронок дополз практически до меня и замер.

— Как так получилось? Как? — запричитал Судоу.

— У нее допуск был, — медленно произнес энт. — Я ничего не успел сделать. Она закинула короб огняшек в камин. Это своя. У нее неограниченный допуск. Сделала и в портал. А потом он же словно выплюнул ее обратно.

— Кто? — кажется, проректора трясло, — Кто она, Хронок?

— Алия Олио, — ответил за энта Хаул и бросил брезгливо на землю тело женщины. Из ее спины торчал острый нож. — Но была она не одинока.

— Олио, — сзади к нам подошел ректор Фигр, — верни ее, ДартФао. Пусть скажет свое последнее слово.

Я не сразу поняла, о чем они. Находилась в каком-то легком шоке. Все это не казалось мне настолько серьезным, чтобы дошло до смерти человека. Ну, пакостили, мешали, хулиганили, но сейчас я смотрела на женщину с ножом в спине, и не могла унять дрожь в коленях. Шутки кончились, и все обернулось трагедией.

— Именно этим я и занимаюсь, — проворчал муж, вырисовывая какие-то знаки на земле.

Я перевела взгляд на него и с нездоровым интересом наблюдала, как он простым камнем выводил ровный круг. Чертил за его контуром закорючки, напоминающие иероглифы. Затем, выдернув из тела нож, бросил мертвую женщину в центр рисунка, словно мешок с костями, и, добавив пару черточек в нижнюю руну, поднялся.

— А оживить? — спохватилась я. — Можно ведь оживить и исцелить!

— Нет, Ирина, — голос проректора был тих, — слишком поздно. Клинок, наверняка, поразил сердце.

Нет. Я нервно дернулась и закрутилась на месте, ища Вэкса. Он же целитель. Он должен попытаться. Ведь нельзя так. Это чертов волшебный мир, и здесь можно спасти даже мертвого. Оживить, исцелить!

— Но моего дрика же смогли, — я с жалостью смотрела на молодую женщину, которой, по-хорошему, еще жить и жить. — Почему, нет?

— Потому что человеческое тело не обладает такой сильной регенерацией, как у дриков, — пояснил мне ректор.

Отвернувшись, я отошла на шаг и удивленно глянула на мужчин. Они ведь даже не пытались. Просто сделали вывод, что бесполезно и все.

— Хаул, — тихо выдохнула я.

Он, видимо, правильно все понял и только покачал головой. Это окончательно раздавило меня. Алия мертва, а все, что им интересно, — это имя убийцы.

— Держитесь рядом с нами, Ирина, — проректор осторожно взял меня под руку и придвинул к себе. — Будьте на виду.

Мне очень хотелось спросить, а окажись я на ее месте, стал бы кто меня спасать, или нет. Наверное бы, стали. Ведь у них нет больше преподавателя "строения тела человеческого".

— Ректор, а кто же ее место займет? Учитель ведь нужен, — с несвойственной мне издевкой поинтересовалась я.

— Один из храмовников, специалистов в этой области хватает, — отмахнулся Фигр.

Я сглотнула и одарила старика таким взглядом, что он поморщился.

— Я понимаю ваше негодование, Ирина, но поймите. Человек хрупок. А ее рана настолько серьезна, что сделать уже ничего невозможно.

— Вы ведь даже не попытались, — выдохнула я.

— Я жизнь прожил, девочка, сложную и длинную. Мне не нужно пытаться, я и так вижу, что все безнадежно. В вашем юном возрасте, кажется, что одного желания хватит, чтобы мир перевернуть. Я же старик и опираюсь на опыт прошлых попыток и неудач. Алия Олио мертва. И исцелить ее тело невозможно.

Хаул все это время молчал и даже старался не смотреть на меня. Он выглядел сейчас жестким и угрюмым храмовником. Поправив положение тела относительно рун, подрисовал еще символов. Отошел на пару шагов и еще раз окинул взглядом свою работу. На его лице даже эмоций не наблюдалось. В этот момент он выглядел каким-то чужим.