Ритуал (СИ)

— да нет, не болит, я просто так спрашиваю, не повредил ли я ее вдруг?

— парень тебе надо сейчас в последнюю очередь думать за руку, у тебя скорее всего значительное сотрясение мозга. Я советовал бы тебе поехать в больницу на обследование. И как минимум не работать сегодня.

— спасибо за помощь доктор, я приму это во внимание, — с отчаянием сказал пострадавший, при этом глядя на руку и то, что из нее выходило. Если бы у меня была страховка на ваши обследования…

Через полчаса врачи уехали ни с чем, потому что Нейт отказался ехать в больницу. Начальник по работе отпустил его домой, и попросил позвонить, когда он доберется домой. Но все это менее всего беспокоило парня. Эта фигня, что тянулась от его руки, очень сильно раздражала. Чем больше времени проходило, тем больше это влияло на его психику. Сначала Нейтан решил ехать домой, но чем дальше он удалялся от конечной точки этого тумана, тем больше он раздражался и чувствовал себя хуже. Он не мог думать ни о чем другом, кроме этого тумана. Туман настойчиво светился, как будто заставляя парня идти по его курсу. Доехав до своей станции метро, он посмотрел на часы, уже почти шестой час вечера. Надо было идти домой, но рука настаивала, чтобы он повернул туда, куда вела лента. В мозгу начинало нестерпимо чесаться, как обычно чешется у наркомана от ломки. Неожиданно он начал драть ладони ногтями надеясь что это поможет убрать странный эффект с руки. Все тщетно, лишь кровавые царапины, а позорный туман не покидал сознания и нагло колебался как волны в море. Потом Нейт начал колотить себя по голове в надежде, что это поможет, но кроме головной боли это ничего не изменило. Ну, хорошо сволочь, посмотрим, что ты хочешь мне показать! Подумал про себя Нейт, и побежал обратно к метро, закипая от ярости.

Ехать пришлось долго, несколько раз он путал направления, потому что конечная точка меняла позицию, не понятно было, что это за конечная точка. Это человек или животное, или это место? Но ясно было то, что оно перемещалось и путала Нейтана почти три часа. Конечная точка была где-то на окраине Бруклина. Он вышел на двор из метро, и ему открылись ужасные виды очень плохого района, даже хуже чем тот в котором он жил. Он поднял руку, и туман показывал прямо по курсу. Уже был десятый час ночи. При этом состояние агонии улетучивалось, когда он шел по следу. Нейтану реально надоело идти пешком. Чем дальше он шел, тем больше туман концентрировался. И вот, наконец, многоэтажки закончились, и начались обычные одноэтажные жилые дома. Именно теперь туман был как ровная полоса без лишних поворотов. Сердце парня началось колотиться гораздо сильнее. Он взглянул на часы — было двенадцать часов ночи. И вот, наконец, этот дом. Небольшой дом, одно большое зашторенное окно, но видно было, что там горел свет. По краям забора были заросли травы и кустов. За домом явно никто не следил. Это был самый настоящий притон для бомжей и наркоманов. Нейт почему-то почувствовал, что в таком районе не будут очень рады встретить незваного гостя в двенадцать часов ночи. Но туман настойчиво звал. Он подкрался к входной двери….

Дверь была едва открыта. Нейтан осторожно открыл их и на цыпочках начал красться сквозь гостиную, где было довольно темно. Он пытался что-то услышать. И таки услышал какой-то тюремный лексикон, доносившийся из зала. Все было бы хорошо, но он обратил внимание на руку. Она светилась белым светом еще ярче. Из-за чего ему на мгновение показалось, что он выдаст себя. Парень резко попытался спрятать правую руку в карман, но тем самым задел неоновую лампу, которая стояла у тумбы в гостиной. Он услышал, как кто-то подскочил в следующей комнате и начал ругаться:

— э-э йоу! Что там за сволочь шумит, опять сраные бомжи приползли за дозой?