Ритуалист. Том 1

Вода понемногу начала закипать, но Стеффен не торопился забрасывать в горшок свои травки. Он с интересом посматривал на меня и время от времени подкладывал в огонь сухие ветки. А я просто сидел рядом с очагом и с блаженной улыбкой впитывал идущее от него тепло.

Купание в реке избавило от излишков магической энергии, и я едва ощущал собственное эфирное тело, зато от левого запястья перестали стрелять к шее болезненные судороги. Да еще в голове смолкло назойливое жужжание призрачных ос, и это не могло не радовать, с какой стороны ни посмотри.

Я пришел в норму, просто очень устал и еще более замерз. Но не беда! Сейчас обсохну и отогреюсь, а на рассвете тронемся в путь и к полудню – а то и раньше! – доберемся до армейской заставы. Мне хотелось так думать. Это помогало не обращать внимания на гулявший над заводью ветерок, стылый и противный.

Умиротворение. Я настолько вымотался, что начал ощущать умиротворение, просто греясь у костра.

Все испортил брат Стеффен. Он пригладил ладонью курчавую бородку и вдруг произнес:

– Признаюсь, магистр, я впечатлен. Сегодня вы спасли нас всех. А ведь Вильгельм уверял меня, что ваш дар заблокирован безвозвратно.

Мысленно я проклял слишком уж болтливого подручного барона аус Баргена и развел руками.

– Слухи и сплетни, брат Стеффен. Слухи и сплетни, не более того.

Ловчий кивнул.

– Но ангельская печать у вас на спине…

Он не договорил, да в этом и не было никакой нужды. Несмотря на темень ночи, герхардианец разглядел выжженное на моей правой лопатке клеймо, а всякому знающему человеку известно, что с подобной меткой колдун теряет возможность касаться эфира и управлять им.

Я попытался вспомнить, как давно стих плеск воды, не смог и беспечно улыбнулся.

– Вам доводилось бывать в Лаваре? – спросил я и задумчиво взглянул на пистоли, но оружие еще не просохло, попытка зарядить его стала бы пустой тратой пороха.

Неожиданный вопрос озадачил Стеффена, он закинул в горшок отобранные травы и признал:

– Не доводилось.

Листья и соцветия не утонули, закачались на бурлящей поверхности, и ловчий огляделся в поисках палочки, которой смог бы разогнать сбившуюся в комки траву. Я поднял вылетевшую из подсумка заготовку магического жезла и вложил ее в ладонь собеседника. Тот с благодарностью принял ошкуренную ветвь дуба и начал помешивать ею воду.

– Любого заклинателя, попавшего в руки лаварских скопидомов, ждала долгая и мучительная смерть, – сказал я ловчему, который не мог не слышать об учении ересиарха Тибальта. – Многие колдуны сознательно наносили себе подобные… украшения. В случае пленения это давало возможность заявить об отречении от греховных способностей.

Брат Стеффен отвлекся от помешивания травяного настоя и посмотрел на меня с нескрываемым сомнением.

– Но блокировка необратима, магистр!

Я лишь рассмеялся.

– Мало кто в точности знает плетение ангельской печати. Достаточно допустить одну-две неточности, и клеймо станет банальным подобием татуировки. Это лишь видимость!

Ловчий покачал головой.

– Никогда бы не подумал, – проворчал он и продолжил размешивать кипящий отвар.

– По понятным причинам о таком предпочитали не распространяться, – улыбнулся я. – Позже была возможность свести клеймо, но не стал. Слыть лишенным дара оказалось не так уж и плохо. Люди, с которыми мне приходится вести дела, склонны недооценивать простецов. Это во многом упрощает работу.

Брат Стеффен стряхнул капли с заготовки жезла и бросил ее на землю, затем снял горшок с огня.

– Немного остынет, и можно пить, – сказал он и отошел к рыбацкому навесу, пошарил в набросанном там хламе и вернулся с надколотой глиняной кружкой без ручки.

– Плохо другое, – пробормотал я, вживаясь в роль. – Отсутствие практики притупляет талант. Прежде я бы и вполовину так не вымотался.

Ловчий зачерпнул травяного отвара и подул на кипяток. Меня вновь начала бить крупная дрожь. Холодно. Холодно. Холодно. А развешенная вокруг очага одежда просохнет разве что к утру. Плохо.

Брат Стеффен оценил мой измученный вид, в несколько быстрых глотков осушил кружку и вновь наполнил ее.

– Пейте, магистр, – сказал ловчий, шумно переведя дух. – Сразу станет легче.

Я принял выщербленную посудину и стиснул ее озябшими пальцами. Горячие глиняные бока обожгли ладони, пар защекотал ноздри ароматом незнакомых трав. Я принюхался, затем осторожно пригубил отвар, сглотнул и блаженно улыбнулся. Привкус корня мандрагоры потерялся в общем букете, но по мне будто пробежалась живительная волна. Хорошо, очень хорошо.

Опустошив кружку, я протянул ее Стеффену, тот наклонился вперед и вдруг ухватил за руки. Сильные пальцы стиснули запястья, и тут же шею захлестнула веревка. Бесшумно подобравшийся сзади Кас рывком завалил меня на спину и принялся закручивать удавку.

Святые небеса! За что?!

Я забился, пытаясь высвободиться, но хватка ловчего оказалась воистину стальной, да он еще навалился сверху и прижал к земле, лишив всякой подвижности. Перед глазами замелькали серые точки, в ушах зазвенело, и сознание поначалу неспешно, а потом все быстрее и быстрее устремилось в черный омут забытья.