Рюрик Скьёльдунг

«…Боевые средства славян VI–VII вв. были весьма скудными и в этом смысле ни в какое сравнение не идут с тем, что появляется в киевский период. У обитателей Восточной Европы середины I тысячелетия н. э. преобладали лук и стрелы, метательные дротики; мечи, шлемы и кольчуги почти отсутствовали…» (Кирпичников, Медведев 1985: 320).

Вооружение русов Святослава, в состав которых, несомненно, входили как русы-варяги, так и славяне, в середине X в. описанное византийцами, уже полностью соответствует вооружению воина-дружинника.

Изменилась полностью и тактика. Теперь славяне вместе с русами ведут рукопашный бой с византийцами на равных.

3.4. Свеонская русь («Русский каганат») в землях восточных славян и финнов

Появлению руси на мировой исторической арене посвящена обширная литература, в частности, первым сообщениям о ней в источниках посвящен ряд работ как отечественных, так и зарубежных историков (Успенский 1890, 1915; Мошин 1931; Vasiliev 1946; Кузенков 2003, 2012; Воронятов 2005, 2012; Комар 2003; Шинаков 2011, 2014; Горский 2013, 2014; Щавелев 2013, 2014; Синицына 2013; Риер 2016; Темушев 2012; Цукерман 2001; Garipzanov 2006; Shepard 1995; Lind 2006; Duczko 2004; Hraundal 2009).

Тот факт, что этих свеонов тоже называли русами, как позже называли и варягов Рюрика, показывает, что имя руси появилось значительно раньше, чем об этом сообщает ПВЛ. Возможно, летописцу XI в. нужно было объяснить, почему варягов-«находников», позже нанимавшихся на службу к русским князьям, не называли русами. И он связал это имя с варягами первой волны, варягами Рюрика, хотя сам указывал, что и до Рюрика варяги в этих землях были и собирали дань со славян и финнов.

Большинство историков согласно видеть в этих русах тех же людей, которых арабы называли «ар-Рус», а византийцы Рωξ. Но далее мнения относительно имени или титула вождя этих росов, их локализации, социальной организации этого сообщества, их преемственности с русью Рюрика, расходятся (Boba 1967: 23–24). Южная локализация этой руси связана, как правило, с признанием титула вождя этих русов «каган». Сама эта русь получила неудачное название «Русский каганат», основываясь все на том же упоминании титула «каган». Причем К. Витчак связывает именно с посольством этой руси появление такого документа как «Баварский географ». Он считает «Баварский географ» в описании ряда славянских племен сознательно искаженной послами руси информацией (Witczak 2013: 42).

Некоторые историки постулировали существование некоей Аскольдовой Руси (Брайчевский 1968; Лебедев 1994) как первого протогосударственного образования в Приднепровье. Однако Н. А. Макаров, говоря о «Русском каганате», отмечает эфемерность этого протогосударственного образования и отсутствие его археологических следов на юге (Макаров 2012).

Между этой русью и русью Рюрика было одно существенное отличие. Процесс освоения незнакомых земель норманнами на Западе, как показывают источники, состоял, как минимум, из двух этапов. Вначале это были набеги отдельных дружин норманнов, возвращавшихся с добычей на родину. Причем количество участников и частота рейдов возрастали. И, наконец, наступал второй этап, когда норманны начинали зимовать в чужих землях и затем селиться в них, занимая поселения местных племен и образуя области со скандинавским населением. Так было в Британии и на континенте.

Тот же характер процесса освоения новых земель норманнами мы видим на Востоке (Комар 2017: 42; Humbert 2015: 29–44). Рольф Шин выделяет между этими двумя этапами набегов и колонизации третий этап — торговлю (Scheen 1996: 70).

А. А. Горский выделяет три волны норманнов — «дорюриковы» норманны (я называю их свеонской русью по послам этой руси — свеонам 839 г.), русов Рюрика, и наконец варягов-«находников», призывавшихся русскими князьями в помощь. При этом он отмечает, что государствообразующую роль играла только вторая волна норманнов — русь Рюрика (Горский 2012в: 81).

Свеонская русь, существование которой документально подтверждено сообщением Вертинских анналов от 839 г., скорее всего, соответствовала первому этапу освоения новых земель норманнами. Как отметил Ильдар Гарипзанов:

«It is another question whether Håkan, king of Rhos, had a permanent seat, or was on constant move, as many chiefs of the Northmen were in other parts of North Europe, either collecting tribute in the region under control or plundering neighbors»[12] (Garipzanov 2006: 11).