Рюрик Скьёльдунг

Рис. 5. Находки редчайших монет императора Феофила, согласно гипотезе Дж. Шепарда, отмечают обратный путь посольства русов, прибывших вместе с послами императора Феофила в 839 г. ко двору Людовика Благочестивого: Ингельгейм, Хедебю, Стюрнас, Бирка, Рюриково городище. (Карта на основе карты из статьи Shepard J. The Rhos Guests of Louis the Pious: Whence and Wherefore? 1995)

Монеты Феофила есть в Гнездово, но основание Гнездовского центра датируется более поздним временем — концом IX в. самое раннее (Murasheva, Bronnikova, Panin 2012: 196).

Фотий в своих гомилиях указывает косвенно именно на такую локализацию этой ранней руси, напавшей в 860 г. на столицу Византии:

«напали оттуда, откуда [мы] отделены столькими землями и племенными владениями, судоходными реками и морями без пристаней».

На что В. П. Кузенков замечает, что «из этой фразы создается впечатление, что Фотий неплохо осведомлен о тех областях, откуда явились нападавшие» (Кузенков 2003: 42, прим. 23).

Дж. Шепард сравнивает эту цитату из гомилии Фотия — об удаленности Руси — с указанием Константина Багрянородного на те трудности, которые приходится преодолевать русам на пути в Константинополь из их северных земель через Киев к Черному морю (Shepard 1974: 11).

При южной локализации Руси в Приднепровье рядом с хазарами, как отмечает И. Г. Семенов, принятие титула «каган» является самоубийственной политикой для вождества русов. так как немедленно вызовет военную акцию хазар (Семенов 2010: 4).

Правда, Семенов считает, что Хазария к тому моменту уже была ослаблена, но едва ли можно сравнивать ресурсы и мощь даже ослабленного Хазарского каганата с ресурсами и возможностями эфемерного вождества руси. И потом, если искать историческое зерно в сообщении кембриджского документа, «ослабленная» Хазария могла доставить большие неприятности даже таким могущественным соседям как Византия (Цукерман 1996: 70–71; Голб, Прицак 1997: 133, 164–169).

Суммируем выводы относительно локализации руси, отправившей посольство 839 г.

1. Основными являются гипотезы северной (Ладога и Поволховье) и южной (Приднепровье) локализации Руси 839 г.

2. Северный вариант представляется предпочтительным в связи с археологическими следами присутствия скандинавов на северо-западе, начиная с 753 г.

3. При южном варианте локализации Руси 839 г. принятие вождем русов титула «каган» является самоубийственным актом, который, при близости к Хазарскому каганату, несомненно, послужил бы поводом к военным действиям.

4. Гомилии Фотия, описание трудного пути русов на юг у Константина Багрянородного, упоминание некоего условного князя Бравлина из Северной Руси в описании набега на Сурож говорят в пользу северной локализации Руси.

5. По находкам очень редких монет императора Феофила обратный путь посольства русов 839 г. прослеживается до Рюрикова городища на севере (Shepard 1995).

Из скандинавских земель наиболее близкой к восточным землям была территория Уппланда возле озера Меларен с торговым центром Биркой. Видимо, отсюда и шли на восток в VIII — начале IX в. дружины норманнов, которых финны называли ruotsi — русь.

В результате создается впечатление, что это был именно первый этап освоения бродячими дружинами скандинавов-свеонов земель славян и финнов с базой на северо-западе в районе Приладожья и Приильменья. Откуда по речной системе они спускались на юг, торгуя, осуществляя набеги и собирая дань с местных племен, как об этом сообщается в ПВЛ. Собственно именно с такой точкой зрения выступает А. В. Комар (Комар 2017: 42). Можно ли эту Русь назвать вождеством, что предполагает власть единого вождя, или это были отдельные дружины викингов под руководством самостоятельных конунгов, сказать трудно.

3.8. Восстание славян и финнов — данников свеонской руси

Против этой первой свеонской руси, согласно ПВЛ, восстали славяне и финны, с которых варяги-русь собирали дань, и изгнали эту русь «за море». На вопрос В. А. Мошина: «когда появились в Восточной Европе те варяги, которых летопись в самом начале выводит берущими дань от славян?» (Мошин 1931: 44) — ответ мы теперь знаем благодаря археологии. Дендродата из Старой Ладоги определяет 753 г. в качестве terminus post quem.

Ф. И. Успенский сдвигал сообщение о восстании славян и финнов, приведенное в ПВЛ под 862 г., на более раннее время и предполагал, что в 839 г. скандинавы шли с византийским посольством через земли франков в Скандинавию, чтобы привести с собой в помощь других соплеменников (Успенский 1915: 206).

В ПВЛ описано восстание славян и финнов, судя по всему, данников этой свеонской Руси, закончившееся, согласно летописи, изгнанием варягов «за море». Изгнанные норманны названы варягами и не названы русью, поскольку это противоречило бы утверждению летописца, что «прозвалась Русская земля» от варягов Рюрика (ПВЛ 1950 ч. 1: 214).