Рюриковичи. История династии

Бессмертный шедевр русской литературы «Слово о полку (т. е. походе) Игореве», конечно, не могло оставить безучастными многих замечательных поэтов. Известно немалое число поэтических переводов и переложений этого произведения, принадлежащих перу самых прославленных авторов (В. А. Жуковский, А. Н. Майков, Л. А. Мей, К. Д. Бальмонт и др.), здесь же приводится перевод, а вернее, «свободное воспроизведение» (как определил сам поэт) древнерусского памятника Николаем Алексеевичем Заболоцким. Этот перевод можно считать одним из самых лучших: его отличают чёткость, простота и в то же время глубокая передача содержания и смысла всей поэмы. К переводу сделаны краткие примечания, объясняющие некоторые реалии «Слова...» — в основе их лежит комментарий Д. С. Лихачёва. (Заболоцкий Н. А. Столбцы и поэмы. Стихотворения. М., 1989. С. 317 — 345.)

От переводчика:

Моя работа над «Словом о полку Игореве» не претендует на научную точность строгого перевода и не является результатом новых текстологических изысканий. Это — свободное воспроизведение древнего памятника средствами современной поэтической речи. Оно предназначено для читателя, которому трудно разобраться в оригинале, но который хочет иметь о памятнике живое поэтическое представление. По мере своих сил я пытался воспроизвести древнюю героическую поэму русского народа во всей полноте её социального и художественного значения.

Н. Заболоцкий.

ВСТУПЛЕНИЕ

Не пора ль нам, братия, начать

О походе Игоревом[ 28 ] слово,

Чтоб старинной речью рассказать

Про деянья князя удалого?

А воспеть нам, братия, его —

В похвалу трудам его и ранам —

По былинам времени сего,

Не гоняясь в песне за Бояном.

Тот Боян, исполнен дивных сил,

Приступая к вещему напеву,

Серым волком по полю кружил,

Как орёл, под облаком парил,

Растекался мыслию по древу.

Жил он в громе дедовских побед,

Знал немало подвигов и схваток.

И на стадо лебедей чуть свет

Выпускал он соколов десяток.

И, встречая в воздухе врага,

Начинали соколы расправу,

И взлетала лебедь в облака,

И трубила славу Ярославу[ 29 ].

Пела древний киевский престол,

Поединок славила старинный,

Где Мстислав Редéдю заколол

Перед всей касожскою дружиной[ 30 ],

И Роману Красному[ 31 ] хвалу

Пела лебедь, падая во мглу.

Но не десять соколов пускал

Наш Боян, но, вспомнив дни былые,

Вещие персты он подымал

И на струны возлагал живые, —

Вздрагивали струны, трепетали,

Сами князям славу рокотали.

Мы же по иному замышленью

Эту повесть о године бед

Со времён Владимира княженья[ 32 ]

Доведём до Игоревых лет

И прославим Игоря, который,

Напрягая разум, полный сил,

Мужество избрал себе опорой,

Ратным духом сердце поострил

И повёл полки родного края,

Половецким степям угрожая.

О Боян, старинный соловей!

Приступая к вещему напеву,

Если б ты о битвах наших дней

Пел, скача по мысленному древу;

Если бы ты, взлетев под облака,

Нашу славу с дедовскою славой

Сочетал на долгие века,

Чтоб прославить сына Святослава[ 33 ];

Если б ты Траяновой[ 34 ] тропой

Средь полей помчался и курганов, —

Так бы ныне был воспет тобой

Игорь-князь, могучий внук Траянов:

«То не буря соколов несёт

За поля широкие и долы,

То не стаи галочьи летят

К Дону на великие просторы!»

Или так воспеть тебе, Боян,

Внук Велесов[ 35 ], наш военный стан:

«За Сулою[ 36 ] кони ржут,

Слава в Киеве звенит,

В Новеграде[ 37 ] трубы громкие трубят,

Во Путивле[ 38 ] стяги бранные стоят!»

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Игорь-князь с могучею дружиной

Мила брата Всеволода[ 39 ] ждёт.

Молвит буй-тур[ 40 ] Всеволод: «Единый

Ты мне брат, мой Игорь, и оплот!

Дети Святослава мы с тобою,

Так седлай же борзых коней, брат!

А мои, давно готовы к бою,

Возле Курска под седлом стоят».

2

А куряне славные—

Витязи исправные:

Родились под трубами,

Росли под шеломами,

Выросли, как воины,

С конца копья вскормлены.

Все пути им ведомы,

Все яруги знаемы,

Луки их натянуты,

Колчаны отворены,

Сабли их наточены,

Шеломы позолочены.

Сами скачут по полю волками

И, всегда готовые к борьбе,

Добывают острыми мечами

Князю — славы, почестей — себе!

3

Но, взглянув на солнце в этот день,

Подивился Игорь на светило:

Середь бела дня ночная тень

Ополченья русские покрыла[ 41 ].

И не зная, что сулит судьбина,

Князь промолвил: «Братья и дружина!

Лучше быть убиту от мечей,

Чем от рук поганых полонёну!

Сядем, братья, на лихих коней

Да посмотрим синего мы Дону!»

Вспала князю эта мысль на ум —

Искусить неведомого края,

И сказал он, полон ратных дум,

Знаменьем небес пренебрегая:

«Копие хочу я преломить

В половецком поле незнакомом,

С вами, братья, голову сложить

Либо Дону зачерпнуть шеломом!»

4

Игорь-князь во злат стремень вступает,

В чистое он поле выезжает.

Солнце тьмою путь ему закрыло,

Ночь грозою птиц перебудила,

Свист зверей несётся, полон гнева,

Кличет Див[ 42 ] над ним с вершины древа,

Кличет Див, как половец в дозоре,

За Сулу, на Сурож[ 43 ], на Поморье,

Корсуню[ 44 ] и всей округе ханской,

И тебе, болван[ 45 ] тмутороканский!

5

И бегут, заслышав о набеге,

Половцы сквозь степи и яруги[ 46 ],