Рив и Ольга

После обеда Ольга попыталась встать со стула, но, видимо, её ноги имели своё мнение на этот счёт. Поймав взгляд напарницы, полный паники, Рив сполз со стула к её ногам, движением руки накладывая диагностику. Несмотря на то, что самые тяжёлые последствия удалось побороть, её «болячка» дел натворила достаточно, а так как Ольга помнила, что делают с неходячими, то испугалась. Фрау Штиллер кинулась к детям.

– Что случилось? – поинтересовалась женщина. – Болит что-то?

– Мири не может подняться, – тщательно контролируя поверхностные мысли женщины, сообщил Рив, решив про себя: если что, будет кошкой… или лягушкой… Перепрограммировать поведенческие параметры было делом несложным.

– Сейчас поможем доченьке… – мягко улыбнулась их новая мама, хотя в голове её царил страх. Да что там страх – женщина до ужаса испугалась за Ольгу. Взрослые люди всё чаще ставили в тупик детей, привыкших к совсем другому отношению. – Не надо бояться, хорошо?

– Хорошо, мама… – пискнула смотревшая во все глаза на маму Ольга. Такого отношения она себе даже в мечтах не представляла.

Бережно, как взведённую планетарную мину, фрау Штиллер перенесла свою дочь на диван, куда к Ольге присоединился и Рив. Мама махнула удлинённой чёрной коробочкой в сторону стены, осветившейся голубоватым светом. Оказалось, что это большой – метра полтора, если не два по диагонали – экран. Возникшее на нём изображение сразу же вызвало у детей интерес, но это был не обучающий фильм, а что-то необычное – какие-то нереальные, как будто нарисованные, фигурки животных гонялись друг за другом. Это было, пожалуй, интересно, но особых эмоций не вызывало.

– Вам не смешно? – поинтересовалась с улыбкой смотревшая в экран женщина.

– Честно говоря, нет, – вздохнул Рив. – Вот он напакостничал и убежал, разве это хорошо?

– Интересный вопрос, сынок, – внимательно посмотрела на мальчика фрау Штиллер. – Это, разумеется, плохо… Что бы вам хотелось посмотреть?

– Что-нибудь доброе… – тихо произнесла Ольга и была немедленно поглажена.

Старый, ещё ГДР-овский детский фильм совершенно увлёк улыбающихся детей, с интересом наблюдавших за развитием событий на экране, а вот их мама думала о том, что болезнь, а потом и смерть, пусть недолгая, переменили её малышей… Дети стали в чём-то взрослей, в чём-то младше, в чём-то наивней, а в чём-то и более серьёзными. Работала фрау Штиллер детским психиатром, в мистику не верила, зато верила в изменения психики больных детей и их родителей, отлично понимая, что, по её мнению, произошло с детьми. В полушутливом разговоре затронув тему смерти, женщина услышала именно то, что слышала от пациентов, готовых к тому, что скоро…

«Умирать совсем не страшно, мама, только очень холодно».

***

По мнению Рива, на данный момент проблемы было две: безопасность и состояние Ольги. На своё состояние мальчик привычно не обращал особого внимания – девочки чаще всего были слабее, поэтому нуждались в защите. Проблему безопасности Рив решил методом погружения в память родителей, пока они спали. Полевые методы предполагали подъём воспоминаний на поверхность, что было безопасно во сне, но могло вызвать вопросы вне оного. Доверять, в отличие от напарницы, он не спешил.

Память герра Штиллера хранила часть образов, которые юный курсант просто не понял, понимая, что нужен глобус и Ольга, ибо с земной географией у Рива было так себе. По крайней мере, мальчику, а Рив теперь был именно мальчиком, то есть ребёнком, понятно было одно: их не предадут. В памяти фрау Штиллер основными эмоциями были страх за жизнь Мири и какое-то чувство, идентифицируемое телом реципиента как любовь. Вывод был таким же: не предадут.

– Ну что? – поинтересовалась отлично выспавшаяся Ольга, несколько испуганная время от времени проявляющейся слабостью – в конвертер не хотелось никому.

– Не предадут! – начал с главного Рив. – Но вот остальное… Мы здесь дети, причём на середине детства, как трёхлетки. Они не знают ничего ни о магах, ни об аграх, ни об утилизации… При этом все вокруг – маги со спящим даром. Не магов я вообще ещё не видел.

– Ты и активных не видел, кроме нас, – хмыкнула девочка, сладко потягиваясь. – Помоги до сортира добраться, – попросила она.

– Боевики… – вздохнул Рив, задействовав дар, чтобы отлевитировать напарницу в сторону удобств, ибо шевелиться лишний раз было лень.

Исходя из полученной информации можно было сделать вывод: либо активных магов ещё нет, то есть с деревьев они пока не слезли, либо они есть, но прячутся. А по какой причине могут прятаться маги? На этот вопрос у Рива ответа не было. В памяти родителей он обнаружил понятие о школе, в которой точно не было магии, зато обнаружились какие-то странные «предметы», о которых Рив даже не подозревал. По крайней мере, в том варианте, в котором о них думал папа. Впрочем, судя по всему, ему и Ольге предстояло их изучать.

– Ты знаешь, что здесь школы совсем другие? – поинтересовался он у напарницы, вернувшейся из ванной комнаты.

– В каком смысле «другие»? – не поняла Ольга, пока что новое имя не принявшая. – Учат иначе?