Робби Кригер о группе "Doors"

– В студии Вы использовали свой стандартный комплект оборудования? Вы играли на “Gibson SG”?

– Да, хотя моя первая красная гитара была на самом деле “Melody Maker”. В “Doors” у меня было несколько красных “SG”, но теперь их нет. Какие-то были украдены, какие-то просто пропали. А что касается усилителей, то в студии я обычно играл через “Twin Reverb”.

Альбом “Strange Days” (ноябрь 1967)

– На второй альбом после его выхода обрушился поток критики за то, что он повторял собой предыдущий. Вы считаете эту критику справедливой?

– Только в одном. Я признаю, что композиция “When The Music Is Over” по длине и структуре похожа на “The End”, ну и что из этого? Если что-то сработало, то, наверное, это можно и повторить. Между прочим, “When The Music Is Over” – одна из моих самых любимых песен.

– Кстати, поэтический рэп Моррисона в этой композиции ничем не лучше, чем в “The End”.

– Да, это так. Разве можно превзойти “The End”? Я люблю композицию “When The Music Is Over” в основном из-за своего соло. Я считаю его лучшим.

– Это соло состоит из двух партий, которые играются одновременно. Они обе сымпровизированы?

– В основном – да. В дальнейшем мне никогда не удавалось их повторить. Это соло было очень трудным из-за статичной гармонии. Я должен был 56 тактов играть под один и тот же рифф, что довольно непросто. Гораздо легче обыгрывать какую-нибудь интересную аккордовую последовательность. Однако для нас это было привычно, потому что мы слушали Колтрейна, который был пионером модального джаза и великолепно солировал на статичные или самые простейшие гармонии. Я всегда пытался играть что-то в этом роде, и композиция “When The Music Is Over” – наиболее яркий пример такого подхода.

– Вы записали “Strange Days” вскоре после выхода первого альбома. Фирма “Electra” оказывала на вас давление?

– Нет, мы и так были готовы. Для первых двух альбомов у нас было предостаточно материала; проблемы возникли при записи третьего. Песни кончились, а Джим не просыхал от ликера, и работать с ним было просто невозможно. Именно тогда я и стал делать больше своих песен. Во время турне сочинять было довольно сложно, поэтому творческий процесс протекал, как правило, в студии.

– Какова была гастрольная жизнь группы “Doors”?

– Не такая уж сумасшедшая, как вы можете подумать. Поначалу вокруг нас крутились подростки, группиз (девушки-поклонницы, сопровождающие музыкантов во время турне) и разные местные придурки. Однако через несколько лет, когда люди поняли, кто мы такие, к нам стала приходить настоящая популярность. Должен сказать, что она сохраняется и по сей день. Ко мне постоянно приходят желающие стать вторым Моррисоном, причем каждый из них обязательно хочет что-нибудь спеть.

– В песне “People Are Strange” довольно интересная аккордовая последовательность. Ее придумали именно Вы?

– Да. Однажды ночью Джим в совершенно подавленном настроении приехал ко мне домой в Лорел Каньон. И Джон, чтобы отвлечь его, предложил сходить посмотреть на закат. Мы поднялись на вершину Лорел Каньон, и нам открылось удивительное по красоте зрелище – мы смотрели вниз на солнце, которое отражалось в верхушках плывущих под нами облаков. Настроение у Джима резко изменилось в противоположную сторону: “Уау! Теперь мне все понятно. Люди странные тогда, когда странен ты сам!” И он тут же придумал текст песни. Я предложил музыку, и после этого мы вернулись в долину.

Альбом “Waiting For The Sun” (август 1968)

– Создалось такое впечатление, что у группы наступил творческий спад, и альбом делался под давлением. Вы, наверное, знаете, что группа “Pearl Jam” пережила нечто подобное?