Робеспьер на троне

Из Петровских коллегий ничего, конечно, хорошего не вышло, хотя они просуществовали долго. Общий вывод Ключевского об административной деятельности Петра следующий:

«Преобразовательные неудачи станут после Петра хроническим недугом нашей жизни. Правительственные ошибки, повторяясь, превратятся в технические навыки, в дурные привычки последующих правителей, — те и другие будут потом признаны священными заветами преобразователя».

«От государственной деятельности Петра не осталось и следа или ненужный балласт, от которого долго не знали, как отделаться. Возьмем хотя бы наш центральный правительственный механизм. Ключевский блестяще доказал образцовое с точки зрения целесообразности устройство наших центральных допетровских приказов. В них было много несообразностей, не было строго выдержанной системы в смысле распределения дел, главным образом благодаря постепенным историческим наслоениям, которыми народы, несомненно, культурные, например, англичане, у себя из приверженности к родной старине, дорожат, как зеницей ока. Но в наших приказах была самобытность и, что важнее, в них культурно-отсталые русские собственным умом и опытом дошли до принципа, до которого даже некоторые более культурные, чем мы, народы додумались позже нас принципа единоличной власти в постановке и организации центральных исполнительных правительственных органов, принципа единоличной министерской власти, ныне ставшего незыблемой политической и правительственной аксиомой во всем цивилизованном мире. И вот это начало самобытно нами выработанное и искусно проведенное в жизнь в приказной системе центральных правительственных учреждений, близорукий недоучка Петр, ничтоже сумняшеся, рушит и заменяет заимствованным из Швеции коллегиальным устройством. Это устройство вплоть до Александра I-го или не клеится или не соблюдается, с тем, чтобы при Благословенном быть замененным министерствами, по существу ничем не отличавшимися от сто лет перед этим охаянных и разрушенных допетровских приказов. Зато как при Петре, так и поневоле при Александре I-м, русский народ оказывается в незаслуженном положении все заимствующего извне, не способного ни к какой самобытной творческой деятельности как в области своей общественности, так и государственности».

В начале XIX века Петровские учреждения окончательно рухнули. Уже печальная практика XVIII века свела постепенно к нулю «коллегиальный принцип». Стройная французская бюрократическая централизация, созданная Наполеоном на основе революционных идей, пленила подражательный дух Александра I. При Александре I коллегии были заменены министерствами, то есть правительство принуждено было вернуться назад к принципу единоначалия в области управления, который был проведен в Московской Руси раньше чем в Европе.

Рассмотрим и вопрос о целесообразности создания Петром новой столицы. Очень важно помнить, что создание Северного Парадиза вдали от центра страны не есть оригинальный замысел самого Петра. И в этом случае, как во всех своих замыслах, он только реализовал иностранный замысел.

Это реализация старого польского замысла, который созрел в головах поляков, которые уже в Смутное время видя, — по словам одного исследователя, — «плотность боярской и духовной среды, замыкавшейся около государя, считали необходимым для проведения своих планов вырвать царя из этой среды и перенести царскую резиденцию из Москвы куданибудь в другое место». Дело в том, — замечает исследователь, — что в Московской Руси «власть не господствовала над крепким, исторически сложившимся государственным слоем, а он сам держал ее в известном гармоническом подчинении себе». Польские политики правильно рассчитали, что для того, чтобы уничтожить влияние сложившегося веками государственного строя на верховную власть, столицу нужно создать где-то на новом мосте, где бы власть не зависела от политических традиций страны.

Петр и выполнил этот польский план, как до этого он выполнял замыслы немцев, голландцев, протестантов по разгрому русского государства и русской культуры.

«Петровский Парадиз основан в северном крае, — писал Карамзин, среди зыбей болотных, в местах вынужденных на бесплодье и недостаток», построенный на тысячах русских трупов, стал только могилой национальной России. Петербургским генерал-губернатором был еврей Девьер — беглый юнга с португальского корабля.

«Быть сему городу пусту», — пророчил Ф. Достоевский и его пророчество исполнилось. Февральский бунт вспыхнул именно в этом чуждом русскому сердцу городе, населенном космополитической по крови аристократией и космополитической по своему духу, европействующей интеллигенцией.

XVII. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ПЕТРА I — НИЖЕ ПОЛИТИКИ ПРЕДШЕСТВОВАВШИХ ЕМУ ЦАРЕЙ

Ключевский так оценивает внешнюю политику Петра: «Петр следовал указаниям своих предшественников, однако, не только не расширил, но еще сузил их программу внешней политики.