Робин Гуд

Здесь уже обозначены три главных признака благородного разбойника: 1) он несправедливо обижен властью или родней; 2) он не только физически, но и нравственно превосходит своих врагов; 3) он по-рыцарски относится к женщинам, а также (хотя и не всегда) к старикам и детям. Таковы все знаменитые разбойники мировой литературы: Карл Моор Шиллера, пушкинский Дубровский, капитан Питер Блад у Сабатини и т. д. В начале XIX века процветал целый жанр «разбойничьего романа», тесно связанный с готической прозой, — почти все его многочисленные герои так или иначе соответствовали «благородному» стандарту. В литературе этого периода благородный разбойник, как и благородный дикарь, отражал концепцию «естественного человека», близкого к природе и свободного от лжи и пороков цивилизованного общества. Такие герои, как Корсар и Гяур Байрона или «таинственный Сбогар», были кумирами уездных барышень вроде пушкинской Татьяны, пока их не вытеснили не менее романтические революционеры.

В отличие от литературных сюжетов народные предания о благородных разбойниках обычно повествовали о реальных исторических персонажах; при этом обычно время их жизни почти совпадало с временем складывания легенды. В самой Англии с Робин Гудом могли сравниться популярностью разве что вожаки крестьянских восстаний — Уот Тайлер и Джек Кэд, — а вот таких знаменитых разбойников, как Дик Терпин (казнен в 1739 году в Йорке) или Джерри Абершоу (повешен в 1795 году в Кенсингтоне), молва благородными не считала, приписывая им лишь отчаянную храбрость и некое грубое великодушие.

В соседней Шотландии разбойники, боровшиеся не только со своими богачами, но и с английскими завоевателями, имели широкую популярность в народе. Героем местных легенд стал сэр Уильям Уоллес, возглавивший антианглийское восстание в 1297 году и казненный в 1305-м. Разбойником он не был, но шотландские авторы упорно сближали его с Робин Гудом, а хронист XV века Уильям Пек даже считал их одним человеком — «шотландец Уильям Уоллес, он же Робин Гуд». «Шотландским Робин Гудом» называли и героя романа Вальтера Скотта Роберта Макгрегора, больше известного под прозвищем Роб Рой — «рыжий Роб». В 1712 году он, мелкий помещик из Стерлинга, вступил в конфликт с могущественным графом Монтрозом, отнявшим его имение за долги. Позже Роб Рой принял участие в восстании якобитов — сторонников свергнутой шотландской династии Стюартов, — угодил под суд, но был помилован и умер в преклонном возрасте в 1734 году. Его современником был другой известный бандит — сын цыганки Джеймс Макферсон, повешенный в 1700 году в Банфе. Он запомнился благодаря будто бы написанной им перед казнью балладе, обработанной Р. Бернсом и переведенной на русский язык С. Маршаком:

В полях войны среди мечей
Встречал я смерть не раз,
Но не дрожал я перед ней —
Не дрогну и сейчас!
<…>
И перед смертью об одном
Душа моя грустит,
Что за меня в краю родном
Никто не отомстит.

Разбойник-поэт — не такое уж странное сочетание. В России ряд народных песен тоже приписывался знаменитым бандитам, прежде всего Ваньке Каину (Ивану Осипову), прозванному «русским Робин Гудом» — не за благородство, а за широкую популярность лубочных книжек о его похождениях. В 1741 году Ванька перешел на службу к полиции и помог ей взять под контроль московскую преступность — а попутно так прославился лихоимством и беззаконием, что лишился покровительства власти и в 1755 году был осужден на вечную каторгу. Среди будто бы сочиненных им песен особенно известна «Не шуми, мати зеленая дубровушка»:

Что умел ты воровать, умел ответ держать,
Я за то тебя, детинушка, пожалую
Середи поля хоромами высокими,
Что двумя ли столбами с перекладиной…