Робинзоны космоса

Я немедленно выехал в Порт-Леон. «Отважный» был уже на плаву. В тот же день мы провели испытания. То было небольшое суденышко длиной сорок восемь метров при ширине пять, грузоподъемностью около ста сорока тонн. Два очень мощных дизеля с демонтированного завода сообщали ему скорость до двадцати пяти узлов. При средней скорости двенадцать узлов оно могло проплыть без заправки более десяти тысяч миль. Учитывая наши ограниченные возможности, то был настоящий шедевр кораблестроения!

«Отважный» имел на вооружении тяжелый 20-мм пулемет, а поскольку патронов к нему было мало, еще и ракетную артиллерию. Со времен героического сражения с гидрами мы значительно усовершенствовали это оружие. На носу и корме судна стояли спаренные направляющие установки, с которых могли одновременно взлетать четыре ракеты весом по двенадцать килограммов каждая: с приемлемой точностью они били на пять километров. По бортам располагались орудия меньшего калибра, бившие, однако же, на семь километров. Наскоро испытав корабль — мы прошли на нем до устья Дордони и обратно, — я распорядился погрузить продовольствие и боеприпасы. Уже на следующий день мы отправились в путь. Команда состояла из двенадцати человек. Штурманом был Мишель, старшим механиком — Бирон. Из остальных пятеро когда-то служили на флоте. Я, в свою очередь, трижды переплыл Средиземное море на маленьком паруснике одного своего приятеля и был знаком с основами навигации. Мы захватили с собой небольшой, специально оборудованный грузовичок — уменьшенную копию нашего броневика — и радиопередатчик.

Тихим ходом мы спустились по реке. На выходе из эстуария я послал позывные. Экипаж самолета коротко отозвался, и тут же «Отважный» закачался на волнах — мы вышли в море.

Как только мы отошли на милю от берега, я приказал взять курс на юг. Побережье здесь представляло собой плоскую, травянистую саванну. По словам тех немногих ссви, которые сумели вернуться с этой вражеской территории живыми, такая же саванна простиралась в глубь материка до высокой цепи гор, невидимой с моря.

Мы с Мишелем стояли на мостике. Судно шло со скоростью двенадцать узлов, моторы работали бесперебойно, море было спокойным. Не найдя себе другого занятия, я взял пробы морской воды и сделал анализ в нашей маленькой лаборатории: вода оказалась богатой хлоридами. Замедлив ненадолго ход, мы выбросили за борт примитивный трал. Когда его вскоре вытащили на палубу, он был полон рыбы всевозможных пород: одни походили на земных рыб, другие имели самые неожиданные формы.

Вечером солнце утонуло в сиянии багряного заката. Несмотря на то, что Гелиос по сравнению с нашим старым земным Солнцем кажется совсем голубым, закаты на Тел-лусе отличаются обилием красных тонов, потому что слой атмосферы здесь гораздо толще. С наступлением ночи мы сбавили ход до шести узлов, хотя луны светили достаточно ярко — я совсем не хотел, чтобы «Отважный» напоролся на какой-нибудь неизвестный нам риф. К рассвету мы были уже в четырехстах пятидесяти километрах от порта отправления. Берег, к востоку от нас, по-прежнему оставался низким и плоским. К полудню перед нами возник запутанный лабиринт островков и песчаных мелей; не решаясь углубиться в неведомые проливы, я предпочел взять курс в открытое море, и вскоре земля исчезла из виду. Мы установили очередность несения вахты: я дежурил первым, Мишель — вторым, а наш боцман, монтаньяр по происхождению, прослуживший пятнадцать лет во флоте, — третьим.

На четвертый день, хотя мы все время шли одним курсом — прямо на юг, вдали опять показалась земля, изгибавшаяся на юго-запад, если только это не был какой-нибудь остров. Мы находились на 32 градусе северной широты. Было жарко, но вполне терпимо. Вечером того же дня мы увидели вдали нечто огромное и черное, резвящееся в морских волнах. На всякий случай я приказал завести ракеты в направляющие желоба и быть наготове, но морское чудище скрылось, так нас и не потревожив. Установив радиоконтакт с Кобальт-Сити, я узнал, что, несмотря на все усилия, связаться с Нью-Вашингтоном им все еще не удалось.

Берег снова скрылся из виду. Утром, когда я уже собирался распорядиться взять курс на восток, впередсмотрящий заметил прямо по носу какую-то землю. Я решил сделать разведку. Вымеряя глубину лотом, мы подошли метров на двести к пустынному голому берегу. Мишель определил координаты: 19 градусов 5 минут 44 секунды северной широты, 18 градусов 22 минуты западной долготы по отношению к Кобальт-Сити. Скорее всего, это был мыс какого-то острова. Сначала я хотел высадиться, но потом отказался от этой мысли, и мы двинулись на юго-восток. Мы снова вызвали самолет и долго не получали ответа. Через два часа они сами связались с нами и сказали, что только что отбили атаку гидр, только не зеленых, а коричневых, и гигантских размеров — от двенадцати до пятнадцати метров длиной.