Робот и бабочка

Один из мышат, сидевший ближе всех к макаронной коробке, вскарабкался на сцену и помог расстроенной путешественнице приподнять вновь упавшую на глаз щеточку ресниц.

— Дальше… мои впечатления… — промямлила мышка Машка. — Мои впечатления… дальше… впечатления…

Запнулась и умолкла. Только теперь она спохватилась, что рассказывать-то ей, честно признаться, больше нечего. На самом деле в стране Пылесосии было пыльно и абсолютно темно. Ничего интересного. И вдобавок эта хваленая Пылесосия оказалась такой крошечной, что она смогла обежать ее кругом в одно мгновение. Но… но если она выложит правду, как будут разочарованы слушатели, жадно внимающие ее рассказу. А Беатриса? Она же лопнет от смеха… Ишь, как бесцеремонно развалилась спиной к сцене. Ни стыда, ни совести…

— Впечатления… — собралась с духом и вновь забормотала мышка Машка, — впечатления мои необычайно необыкновенные… Значит, так, шла я, шла, шла и шла… но, сколько ни шла, а конца Пылесосии все не было и не было…

Выговорив это, Машка поняла, что теперь деваться ей некуда: придется выдумывать дальше. И мышка Машка стала припоминать всякую всячину и чем больше плела, тем складнее получалось: недаром сгрызла она за свою жизнь сотни книг — разных сказок, сборников приключений и даже энциклопедий.

— Шла, значит, я и шла… встречались на моем пути высокие горы, непроходимые джунгли, довелось скользить по ледяным пустыням. И вдруг очутилась на берегу бескрайнего клокочущего океана. Как перебраться через него? К счастью, на берегу росли могучие деревья, отгрызла я несколько веточек, связала из них плот, пальмовый лист заменил мне парус, и на таком самодельном кораблике пустилась в плаванье по необъятным океанским просторам. Однажды чуть не цапнула меня за хвост хищная акула, в другой раз выскочила из волн хищная барракуда и откусила половину паруса, как-то налетел тайфун, перевернул плот, меня подхватил и понес страшный девятый вал…

— Ах! — в ужасе замерли слушатели.

— Однако судьба была благосклонной: девятый вал выбросил меня на незнакомый дикий мыс, — сыпала мышка Машка свои впечатления, почерпнутые из книг серии «Мир приключений», которая как-то попала ей в зубы. — Когда огромная волна отхлынула, я пришла в себя, высушила одежду… то есть шкурку, — быстро поправилась она, — и заспешила к маячившим на горизонте скалистым вершинам. Только вдруг вижу: скачет навстречу мне страшилище с львиной гривой, бульдожьей пастью, кошачьими когтями и отвратительным голым хвостом…

— Хи-хи-хи, — понимающе захихикали мышки, хитро поглядывая на хвост крысы Беатрисы. Та почувствовала что-то неладное, но не уловила, в чем дело.

— Гибель казалась неизбежной, — все бойче тараторила мышка Машка, — однако в последний момент мне удалось юркнуть в расщелину. Чудище не отступило: желая схватить и проглотить меня, оно сунуло в расщелину свою лапу с острыми, как сабли, кошачьими когтями. Меня ждала неминуемая гибель, но я не растерялась! Что было сил вцепилась в один из когтей и отломила его. Вот он! — Путешественница вытащила из корзинки обломок настоящего кошачьего когтя и торжественно подняла над головой.

Что тут началось! Мыши запищали от страха и одновременно от восхищения.

— Тогда, — распаляясь, продолжала мышка Машка, — страшилище, взвыв от боли, бросилось прочь, тряся львиной гривой, скаля бульдожью пасть, зализывая раненую лапу и волоча за собой отвратительный голый хвост… — Мышка Машка как бы невзначай указала лапкой на крысиный хвост, и слушатели снова покатились со смеху.

— Что такое? — угрожающе заворчала Беатриса, уже сожалея, что отвернулась от сцены и не видит проделок болтушки-путешественницы. С досады она принялась дробить зубами сухие горошины и маковые зернышки, в норе загрохотало, словно в кузнице, и мышке Машке пришлось кричать во весь голос, чтобы ее услышали:

— Как только опасность миновала, я выбралась из расщелины и снова побрела по бескрайней стране Пылесосии. И вот, когда силы мои были уже на исходе, когда я чуть не валилась с ног от усталости и голода, далеко-далеко, у самого горизонта возник предо мною замок, возвышающийся на горе. Надежда вселила в меня новые силы, и вскоре я уже остановилась перед воротами замка. Странное дело: никто их не охранял. Я прошмыгнула во двор, прокралась в большой зал, и у меня даже в глазах зарябило от золота и драгоценных камней, которыми он был изукрашен. Но не это главное… В замке все спали!… И мухи, и кошки, и собаки, и даже какая-то толстая серая грязнуха с длиннющим голым хвостом…

Слушатели просто давились от сдерживаемого хохота, сам председатель был вынужден прикрыть мордочку обломком маковой головки, чтобы скрыть улыбку.

— Еще одно упоминание о хвосте — и я всех вас оставлю без хвостов! — взвыла крыса Беатриса, внезапно обернувшись к сцене и грозно оскалив зубы.

Однако мышка Машка так увлеклась рассказом о своих отважных подвигах, что крысиные зубы не произвели на нее ни малейшего впечатления.