Робот, который хотел все знать

– Этот танец вы танцуете со мной, – многозначительно сказал он глубоким низким голосом.

Почти машинально она оперлась на предложенную руку, не в силах противиться человеку, в чьих глазах таился такой странный блеск. Еще миг – и они уже кружатся в вальсе, и это блаженство! Мускулы его крепки как сталь, но танцует он с легкостью и изяществом молодого бога.

– Кто вы? – шепнула она.

– Ваш принц. Я пришел, чтобы увести вас отсюда, – вполголоса отвечал он.

– Вы говорите, как принц из волшебной сказки, – рассмеялась она.

– Это и есть сказка, а вы – сказочная принцесса.

Слова эти, точно искра, воспламенили ее душу, и всю ее словно пронзил электрический ток. В сущности, это и был мгновенный электрический разряд. Губы его нашептывали ей слова, которые она всю жизнь мечтала услышать, а ноги, точно по волшебству, увлекали сквозь высокие двери на террасу. В какой-то миг слова претворились в дело, и жаркие губы коснулись ее губ. Да еще какие жаркие – термостат был установлен на сто два градуса!

– Давайте сядем, – выдохнула она, слабея от нежданно захватившей ее страсти.

Он уселся рядом, сжимая ее руки в своих, нечеловечески сильных и все-таки нежных. Они говорили друг другу слова, ведомые только влюбленным, пока не грянул оркестр.

– Полночь, – шепнула она. – Пора снимать маски, любимый. – Она сняла свою, но Файлер, конечно, не шелохнулся. – Что же ты? – сказала она. – Ты тоже должен снять маску.

Слова эти прозвучали как приказ, и робот не мог не повиноваться. Широким жестом он сбросил маску и пластиковый подбородок.

Кэрол Энн сначала вскрикнула, потом зашлась от ярости.

– Это еще что такое, отвечай, ты, жестянка!

– Это была любовь, дорогая. Любовь привела меня сюда сегодня и бросила в твои объятия.

Ответ был вполне правильный, хоть Файлер и облек его в форму, соответствующую его роли.

Услышав нежные слова из бездушной электронной пасти. Кэрол Энн снова вскрикнула. Она поняла, что стала жертвой жестокой шутки.

– Кто тебя сюда прислал? Отвечай! Что означает этот маскарад? Отвечай! Отвечай! Отвечай, ты, ящик с железным ломом!

Файлер хотел было рассортировать этот поток вопросов и отвечать на каждый в отдельности, но она не дала ему рта раскрыть.

– Надо же! Послать тебя сюда, обрядив человеком! В жизни надо мной никто так не издевался! Ты робот. Ты ничтожество. Двуногая машина с громкоговорителем. Как ты мог притворяться человеком, когда ты всего-навсего робот!

Файлер вдруг поднялся на ноги.

– Я робот, – вырвались из говорящего устройства отрывистые слова.

Это был уже не ласковый голос влюбленного, но вопль отчаявшейся машины. Мысли вихрем кружились в его электронном мозгу, но в сущности эта была одна и та же мысль.

«Я робот... робот... я, видно, забыл, что я робот... и что делать роботу с женщиной... робот не может целовать женщину... женщина не может любить робота... но ведь она сказала, что любит меня... и все-таки я робот... робот...»

Весь содрогнувшись, он отвернулся и, лязгая и гремя, зашагал прочь. На ходу его стальные пальцы сдергивали с корпуса одежду и пластик – подделку под живую плоть, и они клочками и лохмотьями падали наземь. Путь его был усеян этими обрывками, и через какую-нибудь сотню шагов он был уже голой сталью, как в первый день его механического творения. Он пересек сад и вышел на улицу, а мысли у него в голове все быстрее неслись по замкнутому кругу.

Началась неуправляемая реакция, и вскоре она охватила не только мозг, но и все его механическое тело. Быстрее шагали ноги, стремительней работали двигатели, а центральный смазочный насос в груди метался как сумасшедший.

А потом робот с пронзительным скрежетом вскинул руки и рухнул ничком. Головой он ударился о лестницу, и острый угол гранитной ступени пробил тонкую оболочку. Металл лязгнул о металл, и в сложном электронном мозгу произошло короткое замыкание.

Робот Файлер 13Б-445-К был мертв.

По крайней мере так гласил доклад, составленный механиком на следующий день. Собственно, не мертв, а непоправимо испорчен и должен быть разобран на части. Но, как ни странно, когда механик осматривал металлический труп, он сказал совсем другое.

В осмотре ему помогал другой механик. Он отвинтил болты и вынул из грудной клетки сломанный смазочный насос.

– Вот в чем дело, – объявил он. – Насос неисправен. Поршень сломался, насос заклинило, прекратилась подача масла в коленные суставы, вот он и упал и разбил себе голову.

Первый механик вытер ветошью замасленные руки и осмотрел поврежденный насос. Потом перевел взгляд на зиявшую в грудной клетке дыру.

– Гляди-ка! Прямо разрыв сердца!

Оба рассмеялись, и механик швырнул насос в угол, на кучу других, сломанных, грязных и никому не нужных деталей.