«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории

Впереди показалось расчищенное поле. Дом. Свет в окнах. Джейн Дайсон нетерпеливо постучала. Дверь отворилась, и путники увидели на пороге девчушку лет семи с гладкими волосами. Девочка вопросительно смотрела на гостей. Дайсон, парализованный наркотиком, заметил, как в глазах ее появились удивление и испуг.

Впрочем, малышка сразу успокоилась, когда вперед выдвинулась Джейн Дайсон и проскрипела:

– Мама дома? Позови маму, девочка. Вот что нам нужно.

Девчушка ответила:

– Дома никого нет. Все вернутся только к одиннадцати.

Старуха протиснулась в дверь, потом Мэндер протолкнул Дайсона через порог. Девочка отступила назад, не сводя взгляда с Джейн, – та, тяжело дыша, плюхнулась в кресло:

– Надо передохнуть. Где твоя мама? Позови ее. Вот что нам нужно. Мне бы чашку хорошего чая.

Девочка зачарованно смотрела на беспомощного Дайсона. Она чувствовала: что-то не так, но делать выводы пока не умела. Не найдя другого выхода, она решила быть вежливой:

– Я могу принести вам мате, мэм.

– Чай? О да. Поторопись, Бетти.

Девочка ушла. Мэндер свернулся у батареи, что-то бормоча. Дайсон стоял столбом, по спине у него бегали мурашки.

Джейн Дайсон пробубнила:

– Как хорошо снова быть дома. Бетти – моя четвертая. Говорят, радиация небезопасна… Этот идиот-ученый заявил, что я в группе риска, но с детьми-то все в порядке. Всю мебель зачем-то переставили… Где же Том? – Она посмотрела на Дайсона. – Нет, ты не Том. Я… что это такое?

Девочка вернулась с тремя калебасами. Джейн жадно схватила свой.

– Нельзя слишком долго кипятить воду, Бетти, – заметила она.

– Я знаю. Это выводит воздух…

– А сейчас успокойся. Сядь и помолчи.

Джейн с хлюпаньем принялась за питье, ничего не говоря по его поводу. Дайсону пришла в голову мысль, что пути этой женщины и ребенка на один миг пересеклись во временнóм измерении. Они были во многом похожи. У девочки было слишком мало опыта, у старухи – слишком много, но ее опыт давно стал бесполезен. И несмотря на это, они не смогут поладить: единственным преимуществом Джейн был возраст, она была не способна снизойти до уважения к ребенку или даже просто общаться с ним на равных.

Джейн Дайсон задремала. Девочка тихонько сидела, смотрела на нее и ждала, лишь изредка бросая озадаченные взгляды на Мэндера и Дайсона. Один раз Джейн приказала ей пересесть на другой стул, чтобы ее не продуло у окна, которое, кстати, было закрыто. Дайсон думал о бессмертии, понимая, каким глупцом был.

Потому что человек развивается лишь до определенных пределов как в трех пространственных измерениях, так и в четвертом, временнóм. Когда он достигает этих пределов, то перестает расти и совершенствоваться, а лишь заполняет собой жесткую форму ограничивающих стен. Развитие останавливается, а это, если окружающий мир не стоит на месте, ведет к деградации. Тот, кто уперся в свой потолок, со временем становится неполноценным. Бессмертие может принести пользу, только если человек шагнет дальше и превратится в сверхчеловека как в пространстве, так и во времени.

Мозг Дайсона, единственный по-прежнему подчиняющийся ему орган, продолжал работать. Возможно, правильный ответ кроется не вовне, а внутри… Бессмертия можно достичь и не раздвигая рамок жизни. Если мысль достаточно быстра, то размышления, на которые обычному человеку нужен год, займут лишь день или даже минуту…

Например, каждая нынешняя минута длится сто лет.

Джейн Дайсон вдруг проснулась и поднялась на ноги.

– Нам нельзя здесь оставаться. Мне надо быть дома к обеду. Скажи маме… – буркнула она и поковыляла к выходу.

Мэндер последовал за ней, безразличный и молчаливый. О Дайсоне вспомнила только Джейн, которая и позвала его с порога. Девочка во все глаза смотрела, как Дайсон неуклюже двинулся за стариками.

Они шли и шли, но больше домов не попадалось. Наконец бессмертных одолела усталость, и они устроились на отдых в канаве. Мэндер свернулся под кустом и попытался заснуть, но вскоре замерз. Он встал, похромал назад и стянул со слабо сопротивляющейся женщины плащ. Отвоевав плащ, старик вернулся к кусту и захрапел. Дайсону же оставалось только неподвижно стоять.

Джейн засыпала, просыпалась, что-то говорила и вновь погружалась в сон. В ее памяти возникали разрозненные, ничего не значащие обрывки прошлого, и она предлагала Дайсону оценить их. Ей необычайно повезло: слушатель не мог ни прервать ее, ни уйти.

– Думают, они могут надурить меня. Но я не так стара. Делать из меня старую каргу… Разве я карга? Как-то мне пришлось пережить тяжелое время. Где Том? Да оставьте же меня в покое…

Заявить мне, что я буду жить вечно! Ох уж эти ученые! Но он оказался прав. Я узнала об этом. Я действительно была восприимчива к радиации. И это меня напугало. Все вокруг разрушалось, Том умер, а я все жила… Я раздобыла таблетки. Много раз я хотела проглотить их. Ведь, выпив яд, ты не будешь жить вечно. Но я не так проста. Я решила подождать. У тебя же вечность впереди, сказала я себе. Холодно тут…

Ее жирные морщинистые щеки задрожали. Дайсон ждал. Он начинал приходить в себя. Действие наркотика заканчивалось.