Роботы божьи

Егор вспоминал людей из своего настоящего и прошлого и в молчаливом изумлении наблюдал, как прямо на его глазах складываются части головоломки. Развод его родителей: отношения ревизии с самого начала не имели иного будущего, кроме бесконечных, бессмысленно мучительных придирок отца к матери. Слава богу, что разошлись... Отчим ― активатор матери и дуал Егора. Вот разгадка его прекрасных отношений с Корвацким! Дед, научивший Егора всему, что так пригодилось в нынешней профессии ― тождик! Вся семья оказалась в одной квадре, это большая удача. Впрочем, нет: дядя Егора ― конфликтер матери. Она рассказывала, что в детстве они вечно враждовали.

Друг детства, семнадцать лет назад эмигрировавший в Австралию вслед за семьей, ― активатор. Им было чертовски весело вместе. Он был единственным, помимо матери и Наташи, с кем Егор имел постоянную связь, позволявшую в любой момент обратиться с другого континента так, словно говоришь из соседней комнаты. Выделенный канал требовал оплаты и они отключили его по взаимному согласию, обнаружив однажды, что ни разу за последний год им не пользовались.

Многочисленные влюбленности Егора и несколько трагикомических романов в безжалостном свете соционики предстали в своей неприглядной безнадежности. Чего только стоил ему последний ― год ухаживаний за конфликтером! Когда Егор добился взаимности, его нервная система была раздергана, физическое здоровье угнетено, а в душе царил разлад, неведомый иному метадоновому наркоману.

Глядя на иконку бывшей пассии, он непроизвольно прошептал шиваитскую мантру, защищающую от сглаза. Ужас ситуации ― он понял это только теперь ― заключался в том, что оба они, в целом неплохие люди, оказались слепыми заложниками неведомой системы, предопределившей невозможность их связи в момент рождения, если не раньше. Но уж больше подобного не повторится! Хвала Шиве, отныне он огражден от блуждания наугад по минному полю человеческих отношений. Егор начал понимать, что заставляло Нину и Любу рисковать ради этого учения.

Он проверил типы десятков людей и всякий раз его предчувствия подтверждались: клубок, казалось, непостижимых и запутанных связей легко находил свое отражение в разноцветной паутине, связавшей всех живущих на Земле благодаря четырехбуквенным иконкам над их головами.

Все волшебным образом встало на свои места. Меликян ― подревизный, поэтому его тексты кажутся слабоватыми: по мнению Егора, они всегда "не дотягивают". Ирина, похожая на лису секретарша Леонида Глостина, была ISTJ. В этом причина симпатии и неизъяснимого уважения, которые Егор к ней испытывал. Ирина Сергеевна оказалась дуалом своего босса. Вот почему она так предана ему! Глостина и Егора связывали отношения полной противоположности ― не слишком приятный вариант. Егор всегда чувствовал, что нужно быть осторожнее с директором "Уроботов". Теперь он будет осторожен вдвойне. Аслан... ISFP, "подзаказный". Это объясняет постоянное ощущение Егора, что его друг делает со своей жизнью что-то неправильное. И, что самое обидное, последовательно игнорирует все разумные советы.

Егор хотел посмотреть социотип Мишки Сурмилова, но его в сети сияющих точек не было. "Он же отморозок", ― сообразил Егор, хлопнув себя по лбу. То же с Авдеевым, в списке ныне живущих не значится. В сети отсутствовал и Рыба. Егора это не удивило. Вероятно, опытный хакер нашел способ скрыть свой номер-идентификатор от внешних запросов.

От знакомых Егор переключился на известных ученых, звезд и политиков. Эндрю Ворцель, знаменитый изобретатель мозговых чипов, оказался ENTP. Лола Фомм ― ENFJ, как Глостин. Никаких шансов для Егора. Впрочем, их нет в любом случае: ведь это не он, а Мишка делит с ней постель в "Стеклянном городе". Президент Ирина Домбровская ― ревизор. Вряд ли они когда-нибудь встретятся, бояться нечего. Бывший президент Васильев ― конфликтер, причем наихудшего для Егора подтипа по Афанасьеву. Стало ясно, почему он вызывал отвращение одним своим видом еще до того, как начинал говорить. Самое удивительное, что Егор предпочитал объяснять непроизвольную личную неприязнь несогласием с его политикой, хотя содержанием политики Васильева он вообще не интересовался!

Он отношений с другими Егор перешел к себе. Здесь правота соционики проявилась еще ошеломительнее. Все проблемы и досадные случаи в его жизни получили, наконец, объяснение. К примеру, доставлявшие ему столько неприятностей школьные уроки физкультуры: с его маломерной сенсорикой не стоило даже надеяться хоть раз попасть по проклятому мячу так, чтобы тот полетел в нужном направлении!

Особенно тяжело Егору давались путешествия. Он с трудом осваивался на новом месте, мучаясь с бытом и страдая здоровьем из-за непривычной еды и климата. Приспособиться к переменам он никогда не мог, хотя очень старался. Это было особенно заметно на фоне его знакомых, для которых подобных проблем, казалось, не существовало.