Роботы утренней зари

Наступило молчание, а затем они с усилием оторвались друг от друга. Он пошел к двери и обернулся. Она стояла на том же месте посреди комнаты и через силу улыбалась.

— Прощай, — выговорили его губы, а затем беззвучно — он не мог сказать это вслух — добавил: «Любимая».

И ее губы ответили:

— Прощай, моя любовь.

Он повернулся и вышел, зная, что никогда больше не увидит ее, никогда не коснется ее снова.

83

Прошло некоторое время, прежде чем Бейли смог заняться задачей, которую еще оставалось ему выполнить. Он молча прошел с полпути до дома Фастольфа, затем остановился и поднял руку. Наблюдательный Жискар тут же оказался рядом.

— Сколько времени осталось до моего отъезда в космопорт, Жискар?

— Три часа десять минут, сэр.

Бейли подумал:

— Я хотел бы пройтись до того дерева, сесть, прислонившись к нему, и некоторое время посидеть одному. С вами, конечно, но без людей.

— На открытом месте, сэр?

— Да. Мне надо подумать, а день сегодня солнечный, безоблачный, он вряд ли мне повредит. Если мне станет плохо, я пойду в дом, обещаю. Ну как, пойдете со мной?

— Да, сэр.

Они дошли до дерева.

Бейли коснулся коры — палец остался чистым.

Он осмотрел почву и осторожно сел, прислонившись к дереву.

Не так удобно, как в кресле, но здесь, как ни странно, чувствовались мир и покой, чего, вероятно, не было бы в комнате. Жискар стоял рядом, и Бейли сказал ему:

— Садитесь тоже. Мне не хочется задирать голову, чтобы видеть вас.

— Я не смогу как следует охранять вас, если буду сидеть.

— Понимаю, Жискар, но в данный момент опасности не может быть. Моя миссия окончена, положение доктора Фастольфа укрепилось. Вы можете спокойно сесть, и я вам приказываю.

Жискар сел, но его глаза все время блуждали в разных направлениях.

Бейли посмотрел на голубое небо, прислушался к жужжанию насекомых, к крику птицы, заметил колыхание травы, где, видимо, прошмыгнуло мелкое животное, и подумал о том, как здесь мирно и тихо, и как этот мир и покой отличается от шума Города.

Впервые у Бейли возникло слабое впечатление, что открытое пространство может быть предпочтительнее Города.

Он был очень благодарен этому своему опыту на Авроре, и больше всего — грозе, потому что понял теперь, что сможет оставить Землю и встретиться с любым новым миром, на котором поселятся он, Бен и, может быть, Джесси.

— Спасибо, Жискар, что вы спасли меня в прошлую ночь. Не знаю, как благодарить вас.

— Меня вовсе не нужно благодарить. Я только выполнял положения Первого Закона. У меня не было выбора.

— Тем не менее, вы спасли мне жизнь, и для вас важно, что я понимаю это, Жискар! А что мне следовало бы сделать теперь?

— То есть, сэр?

— Моя миссия закончена. Концепция доктора Фастольфа более не подвергается опасности. Будущее Земли вроде бы гарантировано. Похоже, что мне здесь больше нечего делать. Но остался еще вопрос о Джандере.

— Не понимаю, сэр.

— Ну, вроде бы установлено, что он умер от случайного сдвига позитронных потенциалов в мозгу, но Фастольф уверял, что шанс на это бесконечно мал. Пусть даже деятельность Амадейро и увеличила этот шанс, все равно он остался бесконечно малым. Во всяком случае, так думает Фастольф, но мне все-таки кажется, что смерть Джандера была намеренным роботоубийством. Правда, я не собираюсь поднимать этот вопрос: не хочу портить дело, пришедшее к такому удовлетворительному разрешению, не хочу снова подвергать опасности Фастольфа. Я не знаю, что делать. Я не могу сказать об этом ни одному человеку, поэтому говорю вам, Жискар.

— Да, сэр.

— Я всегда могу приказать вам стереть все, что я говорил, и не вспоминать об этом?

— Да, сэр.

— Как, по-вашему, что я должен сделать?

— Если это роботоубийство, сэр, то должен быть кто-то, способный совершить его. Способен только доктор Фастольф, но он сказал, что не делал этого.

— Да, мы с этого и начали. Я верю доктору Фастольфу и совершенно уверен, что он этого не делал.

— Тогда как же могло произойти роботоубийство, сэр?

— Предположим, кто-то знал о роботах не меньше доктора Фастольфа.

Бейли обнял руками колени.

Он не глядел на Жискара и, казалось, погрузился в свои мысли.

— Но кто же это, сэр? — спросил Жискар.

И Бейли, наконец, поставил точку:

— Вы, Жискар.

84

Будь Жискар человеком, он, вероятно, просто глядел бы на Бейли молча и ошеломленно, может, пришел бы в ярость или в ужасе отшатнулся или еще как-нибудь отреагировал, но Жискар был роботом, поэтому не проявил никаких эмоций и только спросил:

— Почему вы так думаете, сэр?

— Я вполне уверен, Жискар, что вы точно знаете, как я пришел к этому заключению, но с вашей стороны будет очень любезно, если вы позволите мне в этом уединенном месте и за то короткое время, которое у меня осталось, объяснить вам это дело для моей собственной пользы. Я хотел бы слышать, как я сам расскажу об этом, и хотел бы, чтобы вы поправили меня, если я ошибаюсь.

— Конечно, пожалуйста, сэр.