Роддом, или Поздняя беременность. Кадры 27-37

Какого чёрта это вырвалось у Мальцевой? Зачем ей эта девчонка, которая наверняка гуляла в разудалой компании наверняка знакомых молодых людей. Выпили, может, травку покурили. И… Сценарий подобных травмирующих и физиологию, и психику событий – всегда один. Тебе-то это зачем, Мальцева?! У тебя-то и дочери, в отличие от этой полицейской, нет! Сделай всё, что тебе профессиональным врачебным протоколом положено – и привет!

– Правда? – обрадовалась полицейская. – Ой, спасибо! Меня же напарник ждёт в машине. Спасибо вам огромное! Вы разыщите её родителей и заставьте их заявление по месту жительства написать! За такое надо наказывать! Это же понятно, что дурищу эту её же знакомые и изнасиловали! Собрались, выпили, покурили… У них это всегда одинаково. А девки потом стесняются. И на всю жизнь – поломанные… – Она вздохнула. – А я, если понадоблюсь, то вот! – Полицейская подошла к столу, за которым сидела застывшая Маковенко, и, по-хозяйски, без спросу взяв ручку из стаканчика и пододвинув к себе блок бумаги для заметок, размашисто написала свои имя-фамилию-звание и координаты. После чего, ещё раз поблагодарив Мальцеву, нахлобучила ушанку и выскочила за дверь.

Вот же блинский блин! Не знала баба хлопот – так купила баба порося! И что теперь Мальцевой с этой несчастной девочкой-дурочкой делать? А та уже подрастеряла свою мрачную подростковую удаль и смотрела на Татьяну Георгиевну большими, красивыми, несчастными, голубыми глазищами, как потерявшийся щенок.

– Одевайся, идём!

Алёна кое-как натянула на себя порванные колготы. Девчонку стало колотить крупной дрожью, на неё напала отчаянная зевота.

– Потерпи ещё немного. Возьми себя в руки!

Да, именно так бывает с маленькими детьми и потерявшимися собаками, когда их внезапно находит взрослый или хозяин. Две минуты назад ты был ощерен в мир всеми рецепторами, всеми органами и системами, ответственными за выработку внутренней «химии борьбы», но вот тебя нашли, пожалели, и не надо бояться, не надо ничего решать, не надо бороться – и тебя настигает не менее жестокий вал «химии расслабления». Хотя бы временного. Вся наша жизнь – не более чем химия борьбы и химия расслабления. Химия бунта и химия страха. «Запомни, деточка. Будет бардак в голове – всё это только химия!» – несколько неуместно вспомнила Мальцева цитату из какой-то беллетристики, пока буквально на себе тащила по подвалу внезапно обмякшую девчонку, которая была близка к истерике. К бессмысленной экзистенциальной истерике, которая помогает «химическому заводу», коим и является по сути наш организм, сбросить токсические отходы и избавиться от очередного кризиса гормонального перепроизводства.

Мальцева заставила девчонку принять душ, перед которым ту обильно рвало в унитаз служебного туалета. Переодела её в одну из своих хирургических пижам. Вызвала Святогорского, который вколол ей в вену «химию блаженства», позволяющую на время слегка пригасить интенсивность работы «химического завода».

– Нервные клетки, Татьяна Георгиевна, – начал Святогорский, когда девчонка отрубилась «на игле», – взаимодействуют друг с другом, как ты, разумеется, помнишь, путём выделения химических посредников, которые называются нейротрансмиттерами. И лекарственные средства и наркотики оказывают эффект, изменяя воздействие этих молекул-«посредников». – Аркадий Петрович погладил Алёну по голове. – Бодягу ей к фингалу прилепи. Кстати, сделай мне кофе. Услуга, так сказать, за услугу.

Мальцева наладила свою новую бесшумную кофеварку, установленную Маргошей после ремонта.

– Прям космический корабль, а не чайник электрический. Как только не изгаляется современная инженерия, как только не пытаются впихнуть маркетологи товар в доверчивого потребителя в условиях перепроизводства! Как щекочут всяческие дорогостоящие финтифлюшки рецепторы молекул допамина, позволяя ему действовать более продолжительное время! Всё это нынешнее барахло – и кофеварка, и твои бесконечные меховые курточки, и все эти айфоны-айпады – по механизму своего воздействия сродни кокаину! Рюмочку-то нальёшь старому другу? Что ж вот так вот кофием всухомятку давиться?

Татьяна Георгиевна, улыбнувшись, молча подошла к холодильнику, достала бутылку водки, налила Аркадию Петровичу рюмку.

– А сама?

– Нет.

– Чего так?

– Плановая на пятом через час.